Конституционно-правовые преобразования и экономические реформы

Конституционно-пра вовые преобразования и экономические реформы Пров едение глубоких общественн ых реформ накладывает свой отпечаток на х арактер и тенденции развития конституционного процесса . Реформами проверяется прочность конст итуционно-правового режима страны . История последн их десятилетий позволяет выделить несколько х а рактерных типов преобразований , разл ичающихся по степени радикальности осуществляемы х мер . Их анализ позволяет сделать ряд выводов общетеоретического характера . Прежде всего , проведение реформ возможно и при сохранении действующей конституции . Это м о жет привести к надежным результа там или в случае ограниченности реформ , ил и при наличии в стране глубоких традиций конституционализма . На сегодняшний день , как мне представляется , лишь часть западных г осударств может с достаточной уверенностью ра ссчитыват ь на то , что их констит уционный строй выдержит испытание временем ил и обстоятельствами , и в обозримом периоде все ответы на вызовы времени не потребуют сколько-нибудь радикальных конституционных рефор м . К таким , странам можно отнести Великобр итанию и США , п рошедших через Ве ликую депрессию без заметных политических пот рясений и конституционных кризисов , а также Германию начала 1990-х годов , выдержавшую испыт ание воссоединением . Особым случаем в рам ках этого примера является возвращение действ енности су щ ествующей конституционно-право вой системе . Это происходит в тех ситуация х , когда в недемократической стране формально действует конституция , отвечающая современным стандартам демократического общества . Естественно , что в такой ситуации осуществляющие рефо р мы политические силы склонны пой ти по пути «актуализации» правовой системы , превращения ее из формальности в реальност ь 1 . Подобные попытки предпринимались , в частности , в таких посткоммунистических стр анах , как СССР , Югославия , Чехословакия . Практик а свидетельствует , однако , что этот путь п реобразований не дает устойчивого положител ьного эффекта , а в федеративных государствах ускоряет их крах . Кроме того , возможн о осуществление экономико-политических преобразований , основанных на восстановлении действия старо й (иногда отстоящей от настоящего момента на десятилетия ) ко н ституции . До не давнего времени это было характерно лишь для подверженных военным переворотам государств «третьего мира» . Периодическое возвращение к конституционному правлению сопровождалось там или восстановлением действия конституции , или возвращением к гражданской конституц ии от конституции , навязанной военными . Однако после падения коммунизма возврат к стары м конституциям и законам стал характерным явлением для ряда государств Центральной и Восточной Европы , включая страны Балтии . Причем здесь происход и ло восстановлен ие конституций , не действовавших на протяжени и полувека , что является уникальным феноменом . Такое развитие событий призвано продемонстр ировать отказ от навязанного извне режима , и в этом отношении посткоммунистическое во сстановление констит у ционного строя с ущественно отличается от имеющегося опыта пре одоления режимов , установленных в результате военных переворотов 2 . Восстановление старого (докоммунис тического ) конституционного порядка может рассмат риваться , по крайней мере теоретически , и как вариант формирования современной правовой системы России . Этот вопрос не стал предметом широкого обсуждения и относится , скорее , к разряду экзотических . Однако ряд общественных и политических деятелей поставили в середине 90-х годов вопрос не только о возможности , но и о необходимости воз вращения к конституционно-пр а вовой си стеме начала XX столетия (точнее , к режиму , с формировавшемуся в 1906-1913-х годах и получившему отражение в «Основных законах Российской И мперии» ). Они видели в этом единственный п уть к восстановлению легитимности всей полити ческой системы совреме н ной России [3] 3 . Разумеется , здесь не предполагаетс я немедленное вос становление de facto старого р оссийского законодательства в полном объеме . Речь идет о восстановлении этой правовой системы dejure с объявлением длительного переходного периода для последующей постепенной адаптаци и старой системы к современным условиям . А к цент делается не на преимуществе старого правового механизма , а на необход имости обеспечить максимальную легитимность пост коммунистического права . Как подчеркивалось участ никами конференции по проблемам правопреемства , «только обращение к ценностям и норм а м исторической России , восстановлени е прерванного революцией государственно-правового преемства положит надежный предел возрождению тоталитарной диктатуры , следствием которой с тали бы распад страны , ужасающее обнищание народа , гонения на веру и попрание и с конных прав личности» [3, с . 70]. И еще один возможный вариант развития собы тий : проведение конституционной реформы и при нятие новой конституции в результате преодоле ния глубокого экономического и политического кризиса . Выход из него нередко связан с силовыми методами или с метод ами , близкими . к таковым . К первым можно отнести опыт Турции и Чили 1970-1980-х годов . Ко вторым - формирование режима Пятой Респу блики во Франции . Здесь уже приходится име ть дело с масштабом преобразований , не укл адывающимся в существующие или традиц ионные для данной страны правовые рамки . Особый случай формирования нового конституцио нного порядка - заимствование обретающей независим ость колониальной или полуколониальной страной конституционно-равовой системы метрополии или другого развитого государства , служащ его для нее образцом . По такому пути п ошли те государства Африки и Азии , которые в XX столетии строили свои государственные системы формально по образцам Великобритании и Франции , а также большинство латиноамерик ан с ких государств , опиравшихся на опыт США . Использование такого подхода (во всяком случае по конкретным направлениям пол итических и экономических реформ ) не исключае тся и по отношению к странам , выходящим из коммунизма . Это нашло отражение , в ча стности , в т о м , что на рубеже 1980-1990-х годов Организация экономического сотруд ничества и развития разработала комплекс типо вых нормативных актов , которые могли бы бы ть использованы при формировании посткоммунистич еской правовой системы , а российское Министер ство ин о странных дел даже перевел о эти материалы на русский язык . Након ец , конституционные изменения могут сопровождать радикальную ломку существующих экономических , политических и социальных инс титутов . В данном случае уже нельзя говорить просто о реформе , п оскольку разворачивающиеся процессы имеют явно революционный характер . Здесь прежде всего имеется в виду Россия - как современная , та к и 1917-1929-х годов . Причем хочу подчеркнуть , что и в таких обстоятельствах новая ко нституция не является абсолютно неи з менной . Она с высокой степенью вероятн ости оказывается неустойчивой и изначально за ключает в себе возможность (и опасность ) б олезненных корректировок и пересмотров . Более того , сам характер событий , их радикальность и связанная с этим подвижность всех со ц и ально-экономических структур и соот ветствующих групп интересов обусловливают вторич ность конституционных рамок , зависимость политиче ских процессов и реальных правовых норм о т баланса политических сил , предопределяемого в конечном счете балансом реальных г р упп интересов . Все это дает основу для выделения двух принципиально различных ситуаций , характеризующих соотношение социально-э кономических и конституционных реформ . Первая : происходят кратк осрочные изменения , осуществляемые режимами перех одного типа и сохраняющие социально-экономич ескую приводу данного государства . По существ у , это перевороты , не выходящие за рамки замены одной правящей группировки на другу ю . В этом случае обычно происходи ! временн ая отмена конституции с вероятным ее восс тановлением в дальнейшем . Формально го воря , под этот критерий подходят два столь противоречивых опыта , как восстановление кон ституций после внутреннего переворота (типично для Африки и Латинской Америки ) и после длившейся десятилетия внешней оккупации . В результате в о зможно как восстановл ение старой , действовавшей до переворота , конс титуции , так и принятие новой (которая , впр очем , редко радикально отличается от старой ). Вторая : осуще ствляются глубокие изменения социально-экономического характера , требующие соотве тствующего ко нституционного оформления . Здесь также возможны различные варианты - от необходимости осуществл ения комплекса болезненных реформ (Чили 1970-1980-х годов , Франция рубежа 1950-1960-х , Германия и Я пония конца 1940-х ) до радикализма революционных перемен , который также может быть совершенно различным (включая и Кубинскую революцию 1959-1961-х годов , и посткоммунистическую революцию в современной России ). Разумеется , перечисленные события качественно различны . В одном случае глубокие преобразования осуществляются в рамках одной и той же системы социально-экономических отношений (ч астной собственности и рыночной экономики в том или ином ее виде ), в другом пр оисходит замена глубинных основ существующего порядка (отказ от частной собственности или возв р ащение к ней ). Однако оче видно и то общее , что объединяет все с обранные в данном пункте примеры : всюду ст ояла задача преодоления собственных , органически присущих той или иной стране противоречи й и тупиков . Здесь ничего не было навя зано извне , а начавшийс я кризис был порожден особенностями и логикой предшест вующего развития . Тем самым определялась и необходимость формирования политико-правовой модел и , не имеющей реальных прецедентов в собст венном историческом прошлом . Не менее хар актерный пример дает сравнение режимо в двух генералов - А . Пиночета и Зия-уль-Хака . Оба пришли к власти под лозунгами вы хода из экономического и политического кризис а . Однако в Чили через несколько лет н ачались глубокие структурные реформы , а Пакис тан , пройдя через террор вое н ного режима , не смог осуществить необходимые с табилизирующие преобразования . Аналогично Чили ра звивались события в Турции и Таиланде , схо же - в Испании и Португалии . Первоначальная направленность всех этих изменений была ра зличной , но результаты в общем с х ожими - как в политическом (конституционном ) отношении , так и в отношении экономическ ом [4]. Думаю , что Россия 1980-1990-х годов относ ится к этому типу преобразований . Разумеется , посткоммунистические преобразования в России являются гораздо более г л убокими , чем в большинстве из перечисленных стран , поскольку в данном случае речь идет о революции 4 . Однако этот факт нуждается в специальном анализе в связи с оценкой возможностей конституционных (и вообще правовых ) механизмов , и особенно в сравнении их с имеющимся опытом других стран . Еще од ним моментом принципиаль ной важности явля ется вывод о существенно различном характере событий в России , с одной стороны , и в посткоммунистических странах Восточной Евр опы - с другой . Все они имеют общее ком мунистическое прошлое , а также во многом с хожий комплекс экономических пр о блем . Однако более глубокий сравнительный анализ приводит к выводу о качественном различи и ситуации в России и в бывших ее сателлитах . В то же время очень многое связывает логику развития посткоммунистической России с рядом вроде бы не похожих на нее стра н мира , которые в свое время проходили через системный кризис . Особенности конс титуционно-правовых реформ в посткоммунистических странах В дискуссиях 1990-х годов о соотношении конституционно-правовых и экономически х реформ в посткоммунистичес ких странах в центре внимания оказались две проблемы , естественным образом отражающие суть обсужд аемой темы . Во-первых , о роли конституции п ри движении от коммунизма к рыночной демо кратии . Во-вторых , о роли государственной власт и в проведении посткоммунис т ических реформ . Прежде всего , вставал вопрос о характере государственного вмешательства в экономические процессы . Речь идет о том , д олжна ли конституция задавать общие рамки такого вмешательства и , по существу , играть роль тормоза , предотвращающего и збы точный интервенционизм власти . Подобного рода утверждение естественным образом вытекало из всего опыта функционирования коммунистической си стемы . Тотальное огосударствление всех сторон жизни общества - принципиальная характеристика сов етского коммунизм а , источник его сил ы и слабости . Кризис коммунизма в конечном счете стал результатом этого огосударствлени я и неспособности системы адаптироваться к новым вызовам времени , когда постиндустриальные тенденции развития общества привели к ре нессансу либерализм а и индивидуализма . Традиции этатизма были все-таки слишком сил ьны в посткоммунистических государствах (особенно в странах бывшего СССР ). Это ставило з адачу их сознательного ограничения . Однако последовательное рассуждение в данном направле нии привод и ло к логической ловушк е . Ни у кого не «вызывало сомнения , что посткоммунистические экономические реформы неиз бежно будут болезненными в социальном отношен ии и потому непопулярными . Значит их прове дение потребует достаточной жесткости и силы государства , п р ямого вмешательства властей в хозяйственные процессы . Но как это совместить с идеологией либерализма ? Отсюда вытекал и второй вопрос : насколько необходима стабильная конституция для осуществ ления посткоммунистических преобразований ? Попытки выйти из отмеченного выше логическо го противоречия привели к выводу , что , воз можно , было бы целесообразно разграничить эта пы преобразований не только с чисто эконо мической , но и с конституционно-правовой точек зрения . То есть на период перехода к рыночной демократ и и и осуществле ния болезненных реформ иметь особый конституц ионный закон , хотя и не вполне соответству ющий современным критериям демократии , но пре доставляющий правительству возможность осуществить необходимый комплекс мероприятий в социально-эк ономической сфере . Способы решения этой задачи могут быть различны - от сох ранения при некоторой модификации действующей (коммунистической ) конституции до принятия спец иального переходного Основного закона . Общая цель развития стран - движение к либеральной кон с титуции западного типа при этом не отрицается , но для достижения ее предлагается использовать особые механизмы и институты . Один из способов решения этих проблем - формирование сильной президентской власти , плохо корреспондирующей с современным западноевр о пейским опытом . В такой ситуации предполагается , что общая либерализаци я экономической и политической жизни будет идти одновременно с укреплением позиций ис полнительной власти . Теоретически усиление исполн ительной власти не тождественно усилению госу дарст в енного вмешательства в экономич ескую жизнь . И практика осуществления постком мунистических реформ показала , что , действительно , сильная исполнительная власть может достато чно эффективно решать задачи либерализации об щественной (в том числе и хозяйственной ) жизни 5 . Хотя однозначных решений здесь все-таки не существует . Аргументы как «за» , так и «против» обоих подходов д остаточно очевидны . Понятны как необходимость непопулярных мер , так и крайняя сомнительност ь их принятия и последовательной реализации через парламентские процедуры . Одновременно никто не гарантировал тог о , что переходный (по сути авторитарный ) режим на самом деле использует свою власть для про ведения необходимых реформ , а не для новых популистских экспериментов . (Немало примеров последнего давал опыт большинства стран Латин ской Америки 70-80-х годов .) Таким образо м , в литературе сформировались две точки з рения на роль конституционно-равовых реформ в посткоммунистических экономических реформах : поз итивный конституционализм и негативный конституц ионализм , причем последний занимал доминирующие позиции [ 7 , р . 55, 5б ]. Сторонники пози тивного конституционализма утверждали , что в благородном стремлении защитить общество от х орошо известной ему по недавнему прошлому тирании государства существует опасность лишит ь реформаторов необходимых им властных ресурс ов в самый острый момент посткомму нистического перехода , что помешает и создани ю новой институциональной структуры общества , нужной для дальнейшего его развития [8, 9]. В ответ раздавались не менее убедительные рассу ждения , что сам успех посткоммунистической э кономики требует установления прозра чных , понятных и стабильных правил игры , б ез чего будут невозможны инвестиции , а тем самым экономическая стабильность и рост 6 . Впрочем , большинство подобных расс уждений основывалось на опыте прошлого , иногд а весьма далекого . По прошествии ряда лет и накопления практического опыта п осткоммунистической трансформации стали возм ожны предварительные попытки количественной вери фикации тех или иных выводов относительно роли конституций в экономических реформах стран Центральной и Восточной Европы , а та кже бывшего СССР . Проведенный рядом и с следователей анализ развития почти трех десятков посткоммунистических стран на протя жении последнего десятилетия позволил сделать два основных вывода . Во-первых , о важнос ти принятия новой конституции . Как показывает Дж . Хеллман , задержка с принятием новой конституции не оказывает сильного и тем более решающего влияния на эко номическое развитие рассматриваемых стран . Одновр еменно посткоммунистические конституции , при проч их равных условиях , не являются и препятст вием на пути ускоренного продвижения к р ыночной экономике . Вместе с тем принятие новой конституции , формально и п оследовательно порывающей с традициями коммунист ического права , оказывает определенный позитивный эффект на ход экономических преобразований , хотя и не является доминирующим фактором этого процесса [7, р . 68, 69]. Во-вторых , выявились полярные точки зрения о роли сильной президентской власти для проведения посткоммунистических экономических реформ . В ра ботах С . Холмса показывается , что успешные экономические реформы предполагают наличи е сильной президентской власти [8, 9]. Напротив , ко личественный анализ , предпринятый Хеллманом , подво дит к выводу об обратной зависимости межд у сильной президентской властью и успешностью осуществления экономических реформ . Правда , п ри уточнении и к о нкретизации посл еднего утверждения выясняется , что негативный эффект сильной президентской власти проявляется преимущественно там , где эта власть не была трансформирована принятием новой посткомм унистической конституции . Тем самым получает дополнительное п одтверждение и тезис о благоприятном влиянии новой конституции на экономические процессы [7, р . 70, 71]. Изложенное позволяет сделать один обобщающий вывод . Хо тя принятие новой конституции не является решающим фактором успешного осуществления экон ом и ческих реформ в направлении ры ночной демократии , новая конституция играет о пределенную положительную роль в экономике и потому пренебрегать этим фактором не сле дует . Откладывание ее принятия не приведет к экономической катастрофе , но может лишить экономич е ские реформы одного из факторов их развития . Впрочем , все эт и выводы имеют преимущественно формальное зна чение , отражая усредненный результат изучения опыта почти 30 различных государств . Конкретные страны имеют , естественно , свои специфические черт ы . В частности , конституционная р еформа в России сыграла несравненно большую роль в экономическом развитии , чем это можно увидеть при обращении к усредненному опыту посткоммунистических стран . Это , по моему мнению , непосредственно связано с револ юционным х а рактером российской трансф ормации , происходящей при отсутствии общественног о консенсуса по базовым проблемам развития страны Конституционные проблемы в условиях революции Революция как определенный спо соб трансформации общественно-экономическ ой с истемы характеризуется набором признаков , среди которых главными являются следующие . Во-первых , системный характер преобразований , их глубин а и радикальность . Революционные преобразования всегда связаны с глубокими изменениями в отношениях собственнос т и , не говоря уже о серьезном обновлении социально-политич еской структуры общества . Однако не всякие системные изменения , имевшие место в истори и отдельных стран , могут рассматриваться как революции . Сильное правительство способно ос уществлять глубокие , ра д икальные прео бразования , имеющие в перспективе несомненно революционные последствия , но остающиеся по с ути своей реформой (иногда говорят «революция сверху» ). Примерами здесь являются «реставрац ия Мейдзи» в Японии и реформы О . Бисма рка в Германии . Радикал ь ные , систе мные изменения могут происходить и в резу льтате поражений в войнах и иностранной о ккупации (как это было , скажем , в Пруссии после наполеоновских войн или в Японии и Германии после Второй мировой войны ). Во-вторых , революционная трансформац и я обусловлена внутренними кризисными процессами в той или иной стране . Она не может быть навязана извне . Это предопределяет н аличие соответствующей политической и идеологиче ской среды революции , когда вместе с разру шением государства рушатся и казавшиеся н езыблемыми ценности (будь то свят ость монархии , единство нации или мессианская роль мирового коммунизма ). Поэтому национальн о-освободительные движения , как правило , не при водят к революциям - в них всегда имеется идейно-политический стержень , служащий важ н ейшим фактором объединения разрознен ных сил нации . Хотя сказанное не отменяет и того , что задачи национального освобожд ения могут также решаться в рамках отдель ных революций . В-третьих , в ходе революции обостряется проблема слабого государства . Ре во л юция характеризуется отсутствием с ильной политической власти , способной консолидиро вать общество для осуществления системных пре образований . Именно слабость власти предопределяе т резкое усиление в революционной среде с тихийности осуществления социально-эк о ном ических процессов , с одной стороны , и появ ление по этой причине некоторых закономерност ей революционной трансформации - с другой . Последний фактор критически важен . Именно кри зис и следующий за ним распад государстве нной власти делают практически неизбе жной трансформацию общества по революционному (а не реформистскому ) типу . Радикализм револ юционной ломки набирает силу и приобретает стихийный характер тогда , когда власть оказ ывается неспособной контролировать развитие собы тий и направлять их 7 . Причем можно выделить две осно вные причины , обусловливающие резкое ослабл ение государства накануне и в ходе революции . Одна причина - глубокий финансовы й кризис . Он возникает , когда власть по тем или иным причинам лишается традиционны х источников поступлений в бюджет или (и ) происходит резкое расширение расходов бюдже та. Первое может быть связано с изменениями социального характера , доходы начин ают концентрироваться в новых секторах эконом ики , а налоговая система оказывается неспрсоб ной адаптироваться к меняющимся условиям . Вто рое происходит при усилении внесших и вну трен н их факторов давления на суще ствующий режим , при значительном увеличении р асходов , являющихся в данную эпоху необходимы ми атрибутами сильного государства . (Скажем , та ким фактором выступает резкое возрастание сто имости военных расходов - или в форме «удо рож а ния войны» , характерной для Ев ропы XVIt столетия , или в форме качественно н ового витка гонки вооружений 1970-1980-х годов .) Другая причина ослабления государства - фрагмен тация социальной структуры предреволюционного об щества . В результате власть ок а зыв ается неспособной формировать и поддерживать устойчивые коалиции социальных сил в поддержк у своего курса - прежде всего курса , нацеле нного на преодоление финансового кризиса (при чем в данном случае не важно - реформистск ого или реакционного ). Под возде й с твием новых экономических процессов (будь то начало экономического роста и первые шаг и индустриализации либо резкое увеличение дос тупных финансовых ресурсов под воздействием в нешнеэкономических факторов ) в предреволюционных обществах происходит заметное у сложнени е социальной структуры , когда возникает разме жевание внутри традиционных классов и групп интересов , а на традиционную структуру об щества накладываются новые социальные явления и процессы . Здесь нет возможности подро бно останавливаться на это м вопросе , но исторический анализ показывает , что п ревращение общества в «лоскутное одеяло» хара ктерно для предреволюционной ситуации в любой стране . В результате государственная власть теряет ориентиры и опорные» точки своей политики . То , что еще недавно п риводило к укреплению режима , теперь о слабляет его . Любая попытка реформ и преоб разований еще более усиливает недовольство бо льшей части общества существующим режимом , по скольку в условиях фрагментации коалиция «про тив» обычно оказывается больше коалиции « за» . Постепенно , но неуклонно раз рушается консенсус относительно базовых ценносте й и принципов развития данной страны . Теря я социальную опору , власть начинает метаться , еще больше подрывая свой авторитет . Словом , ослабление власти связано с отсутств и ем консенсуса по базовым проблем ам , ценностям , целям функционирования данного общества . Отсутствие консенсуса как раз и означает , что общество распадается на множест во противоборствующих и одновременно пересекающи хся группировок (социальных , территориальн ы х , этнических ), каждая со своими полити ческими и экономическими интересами . Причем н икакое правительство не способно предложить п олитический курс , который обеспечивал бы конс олидацию сколько-нибудь значимого большинства . В наиболее обобщающем виде кризис г осударственной власти находит проявление в кр изисе конституционного строя . Причем здесь на до сделать два уточнения . Во-первых , само понятие конституционной системы должно трактов аться расширительно . Конституционная система - не просто Основной закон как таковой . Разумеется , он важен . Но еще важнее с уществующее в обществе понимание если не справедливости , то по крайней мере предопреде ленности , легитимности установленного порядка вещ ей , прежде всего организации власти и восп роизводства отношений собств е нности . То есть речь не должна сводиться к пи саной конституции как таковой . Конституции мо жет даже не быть , примером чего является Великобритания . И тем не менее именно конституционный вопрос стоял в центре двух английских революций XVII века и в ходе пос л едующих политических реформ 8 . Кризис конституционного строя и б орьба за новый строй по-разному проявляются в разных революциях . Это может быть борьба под лозунгами традиционной с истемы ценностей , как было в Англии середи ны XVII века . Это может быть борьба за «ид еальный» (освященный разумом ) порядок организации полити ч еской власти , примером чем у стала Франция конца XVIII столетия 9 . Сло вом , формы здесь могут быть различны , но суть процессов остается схожей - речь идет о поиске новой леги тимности режима , который был бы признан ил и мог бы быть навязан силой . Во-вторых , совершенно особым является вопрос о форм ировании и развитии конс т итуционной системы непосредственно в годы революции . Именно здесь тезис о слабости государства оказывается ключевым для понимания происходя щих событий . Она проявляется в целом ряде особенностей развития революционного общества - особенностей , достаточно т и пичных для любых революций , в какую бы эпоху они не совершались . Среди наиболее универсаль ных проявлений слабости государственной власти можно выделить следующие : - постоянные колеб ания экономического курса , так как революцион ная власть находится по д давлением с различных сторон , и , чтобы выжить , е й нужно беспрестанно маневрировать между разн ыми силами и группами интересов ; - возникно вение множественности центров власти , конкурирующ их между собой за доминирование в обществ е ; предельный , хотя и н е единстве нный тип конкуренции центров власти - гражданс кая война ; - отсутствие сложившихся политически х институтов , поскольку старые вскоре после начала революции оказываются разрушенными , а новые только предстоит создать . В результат е функции поли т ических посредников могут выполнять самые разнообразные , стихийно возникающие организации и институты ; - соо тветственно , отсутствие сколько-нибудь понятных и устоявшихся «правил игры» . Процедуры приняти я решений властью не являются жестко уста новлен н ыми , принятые решения далеко не всегда исполняются , а когда исполняются , трактуются весьма субъективно . Общая чер та революций с точки зрения конституционно-пр авового процесса - резкое усиление роли социал ьно-политической борьбы и ее уязвимости от ба л анса социальных сил , который , в свою очередь , постоянно меняется . «В э тих условиях борьба за заполнение тех или иных пробелов в конституции становится о собенно острой , поскольку выражает столкновение различных социальных сил , выступающих за пр огресс или р е гресс демократических преобразований» [16]. На эту же черту конституц ии обращали внимание многие революционеры , пр ичем в некоторых случаях выводя такую тра ктовку за рамки собственно революции и пр именяя ее ко всей эпохе «революционной бо рьбы трудящихся» . Н аиболее ярким при мером такого подхода служит знаменитая речь Ф . Лассаля «О сущности конституции» , в которой за действительную конституцию страны выдается «существующее в стране фактическое соотношение сил» , тогда как писаная констит уция именуется не иначе, как «листком бумаги» [17]. Эти позиции , естественно , разделяли В . Ленин и его сторонники 10 . Ранее схожие соображения высказыва л и М . Робеспьер . Разумеется , подобная оцен ка ситуации характерна лишь для периода о строй социально-политической и экономической нест абильности , каковым и является революция . Опыт революций прошлого также позволяет утверждать , что на разных фазах революции по-разному дают о себе знать конституционны е проблемы , проблемы организации государственной власти 11 . Вначале , когда у власти находит ся «раннее революционное правительство» (умеренны е ), в обществе и во власти господствует представление о возможности и даж е неизбежности быстрого утверждения нового обществ енного порядка , основанного на разумных и общепризнанных ! принципах (почерпнутых из истории или теории ). Затем , на радикальной фазе , ког 1да в центре внимания стоит удержан ие власти и недопущение победы кон т рреволюции , реальная правовая база уступа ет место политической целесообразности , а пос ледняя , по существу , сводится к поиску бал анса прореволюционных сил , который не может быть устойчивым 12 . Наконец , на завершающей фазе ре волюции («термидор ! ') происходит выстраивание новог о правового порядка , который всегда характери зуе тся доминированием авторитарных тенденций и в большинстве случаев - сменой конститу ции . Посмотрим теперь , как перечисленные о собенности революционного развития общества прим енимы к современной России . Глубокий , системны й характер российских преобраз о ваний не подвергается сомнению . Возникает необходи мость решения сложного комплекса задач , котор ые редко переплетаются в одной стране в одно и то же время . В ходе социальн о-экономической трансформации 1980-1990-х годов практичес ки одновременно приходилось о существлят ь коренные изменения в отношениях собственнос ти и проводить соответствующие институциональные преобразования , радикально менять конституционно- политическое устройство страны , трансформировать доставшуюся в наследство от индустриализации структур у народного хозяйства , решать задачи макроэкономической стабилизации . Извест но , что власть в СССР отличалась исключите льной стабильностью и силой , способностью нав язывать свои интересы как собственному народу , так и многим зарубежным странам . В ре зул ь тате общественное мнение страны было склонно скорее переоценивать возможност и своего государства , чем недооценивать их . Кроме того , с конституционно-правовой точки зрения правительство не только в СССР , но и в посткоммунистической России было и остается ч р езвычайно мощным , облада я правами , значительно превосходящими полномочия правительств других демократических (и не только демократических ) стран . Сила и же сткость власти в СССР , устойчивость советской политической системы создали видимость ее незыбл е мости не только среди о течественных обществоведов (что вполне естественн о ), но и у значительной части западных аналитиков . Возможность радикальных сдвигов , револ юционных потрясений большинство исследователей с вязывали со слаборазвитыми или среднеразвитыми странами Азии и Африки , но ник ак не с Советским Союзом . Именно так о ценивал ситуацию и перспективы ее развития , скажем , С . Хантингтон , выделяя СССР и СШ А как страны наиболее устойчивого , наиболее стабильного типа [22]. Это стало своеобразной м етодологичес к ой традицией , которая в дальнейшем воспроизводилась вплоть до 1989 года . Государственная же власть России послед него десятилетия оставалась и остается слабой . Поразивший страну затяжной финансовый кризи с (прежде всего связанный с падением в первой п о ловине 80-х годов мировы х цен на нефть , но не только с ним ) существенно сузил поле возможного маневра коммунистических властей . На фоне финансового кризиса дало о себе знать усложнение социальной структуры общества , все более ух одящего от традиций индустр и ализма . Быстро формировались новые группы интересов , возникали противоречия между ними . На естес твенное для централизованной индустриальной экон омики расхождение интересов отдельных отраслей накладывался конфликт между рентабельными нере нтабельными предпр и ятиями , возникавший уже в рамках одной отрасли . Усиливались расхождения интересов между отдельными союзным и республиками и регионами . Назревал конфликт между окрепшей региональной и центральной (союзной ) политическими элитами . Начались раскол ы внутри само й номенклатуры как реакция на чрезмерную стабильность кадровой политики 1970-х - начала 1980-х годов , когда движен ие кадров б шо практически заморожено . Все это формировало исключительно конфликтную и потенциально малоуправляемую социальную среду . Да л ьнейшее развитие продемонстриро вало реальное отсутствие консенсуса относительно базовых принципов , направлений развития обще ства . Ранее всего обнаружился непримиримый ха рактер представлений элит разных союзных респ ублик относительно желательного устройств а страны . Балтийские республики стремились к формированию современных рыночных демократий западного типа , к этому же склонялись Россия , Украина и Армения . Среднеазиатские л идеры предпочитали сохранение status quo, т . е . неокомм унистической системы с более с ильны м национальным компонентом . Ряд республик не имел достаточно выраженной позиции . Результа том всего этого стал распад СССР и во зникновение 15 независимых государств . Далее с аналогичными проблемами столкнулась Россия , однако противоречия здесь и м ели н е столько территориальный , сколько социальный характер . Это , разумеется , отодвигало опасность дезинтеграции страны , но отнюдь не делало конфликт менее острым . Наиболее отчетливо д анные проблемы проявились в ходе экономически х реформ , каждый шаг на пу т и которых наталкивался на противодействие . «Чтобы экономические реформы были успешными , требуе тся не только хорошо проработанный план , н о государство , которое готово и способно э тот план осуществить» [7, р . 57]. Здесь сформулирова на наиболее существенная п роблема , с которой сталкивается правительство , проводящее экономические реформы в условиях революции . В результате складывается ситуация постоянно й борьбы за конституционные ценности . В ра зные периоды 1990-х годов (и , соответственно , в разные период ы современной российс кой революции ) эта борьба приобретала формы то острого вооруженного противостояния , то затяжных позиционных парламентских боев . Поиск механизмов разрешения социальных конфликтов на ходил выход и в динамике конституционного творчества . « Д ля российского консти туционализма особенно характерны противоречия , ко торые присущи процессу модернизации : между пр авом и необходимостью быстрых социальных изме нений ; между нововведенными экономическими инстит утами и необходимостью концентрации власти дл я обеспечения направленности реформ ; н аконец , между классическими западноевропейскими к онституционными моделями и автохтонными формами политического развития» [16, с . 34] - эти слова к ак нельзя более точно характеризуют существо борьбы вокруг конституции , п р исущ ее не только современной России , но и вообще полномасштабной социальной революции . И , наконец , последнее замечание . Радикальный (ре волюционный ) характер системной трансформации сам по себе еще не означает мгновенной с мены одного конституционно-р а вового р ежима другим . Даже в великих революциях пр ошлого , которые принято приводить в качестве классических примеров радикализма , при более внимательном их изучении прослеживается этап ность проведения преобразований . Хотя , несомненно , их темпы в условиях р еволюции резко возрастают , как бы компенсируя отст авание адаптационных институциональных реформ в условиях старого режима . Поэтому при боле е близком рассмотрении современной российской трансформации проводившиеся преобразования можно анализировать как эво л юционные . Т ем более что многие из них действительно запаздывали по сравнению с требованиями устойчивого экономического развития . Революционный же характер этих конституционноправовых преобр азований связан не столько с их радикализ мом , сколько с их зависим о стью от реального баланса социально-политических сил в стране . Ведь именно в слабости госу дарственной власти и ее зависимости от ба ланса социально-политических сил в конечном с чете и состоит особенность революционной тран сформации . СПИСОК ЛИТЕРАТУР Ы 1. Linz JJ., Stepan A. Problems of Democratic Transition and Consolidation. Baltimore London, 1996. P. 82. 2. Dick Howard A. E. Constitution Making in Eastern Europe. Washington, 1993. 3. Зубов А . Б . Обращение к русскому национальному п равопорядку как нравственная и политическая цель . М ., 1997. 4. Haggard S., Kaufman R. R. The Political Economy of Democratic Transition. Princeton, 1995. 5. May В ., Стародубровская И . Революция и экономический кризис : опыт социал ьноэкономическ о го прогнозирования // Эконом ические реформы . Альманах . М ., 1992. 6. Bates R. H., Krueger A. O. Generalizations Arising form the Country Studies // Political and Economic Interactions in Economic Policy. Cambridge, 1993.