Учение о причинности Давида Юма

Заключение

Привычная ассоциация между «причиной» и «следствием» настолько сильна, что человек, выйдя за пределы опыта, стремится представить наличие необходимой (логической) связи между двумя явлениями. Сведя взаимосвязь между причиной и следствием к чистой привычке, Юм породил самую резкую критику претензии науки предвидеть события (следствия), основываясь на знании причин. Ассоциация идей не в состоянии вывести причинно-следственную связь. Юм пишет: «То, что принято называть «причиной», – это не более чем присущая душе человека привычка наблюдать одно явление после другого и заключать из этого, что явление более позднее по времени зависит происхождением от более раннего» . И в другом месте: «На основании лишь примеров мы никогда не бываем в состоянии открыть необходимую связь между явл ...

Оглавление


Введение 3
Теория причинности Д. Юма 4
Заключение 10
Список использованной литературы 11

Введение

В XVIII в. считалось, что разум безграничен в своих познавательных возможностях: нет, и не может быть, в принципе, проблем, которые были бы не под силу его познанию. В этом отношении творчество Д. Юма предстает как осознание границ и возможностей разума в условиях научного прогресса. В своих работах он первым поставил вопрос о необходимости всестороннего исследования возможностей и пределов разумных способностей человека. Философия XVII-XVIII вв. была органически связана с естествознанием, в котором определяющую роль играла методология механицизма. Его основанием выступали предпосылки, согласно которым мир таков, каким мы его видим, слышим, осязаем и т.д., потому нет ничего в мыслях, чего бы не было в чувствах. Эти положения Д. Юм подвергает серьезному критическому рассмотрению, подчеркивая то, что субъект имеет дело с восприятиями и «идеями», порожденными этими восприятиями, а не с объектами. Восприятия внешнего опыта – это те первичные ассоциации, которые обусловливают чувственные образы памяти – идеи, а также впечатления внутреннего опыта – аффекты, желания, страсти. Более сложные идеи Д. Юм рассматривал как психические ассоциации простых идей друг с другом. Своим анализом он, по существу, заложил основы не только агностицизма, но и феноменализма, показав, что, вопрос о существовании объектов познания остается открытым. Особому рассмотрению он подвергает причинно-следственные связи, которые, по его мнению, не могут носить объективный характер. Убеждение людей в их объективности основано на психологическом механизме регулярного повторения восприятий каких-либо событий А и Б. Это заблуждение перерастает в устойчивую ассоциацию ожидания, в привычку, наконец, в веру в то, что всякое появление А влечет за собой появление Б.

Повторяющийся опыт регулярного следования вещей одного вида за вещами другого приводит к вере не только в то, что такая корреляция продолжится, но и в то, что вещи первого вида являются причиной вещей другого вида. Данная вера также выходит за пределы прошлого опыта, который не дает нам оснований ее придерживаться. Однако всякая идея «причины» сама по себе выходит за пределы того, что можно отыскать в каком-либо отдельном опыте, и поэтому, утверждает Юм, она не является идеей чего-то существующего в мире, о котором мы думаем. Причинность, как мы о ней думаем, предполагает наличие некоторой необходимой связи между причиной и следствием, однако необходимость «есть нечто существующее в уме, а не в объектах, и мы никогда не составим о ней даже самой отдельной идеи. Если будем рассматривать еекак качество тел»3. Исследователь человеческой природы приходит к этому вердикту относительно причинности, анализируя работу тех «принципов воображения», которые порождают в людях идею причины или необходимости из чувственных впечатлений, которые сами по себе никогда не представляют каких-либо примеров причинности. Одной лишь работы данных принципов достаточно, чтобы обеспечить появление у воспринимающих людей идеи причинности при наличии соответствующего чувственного опыта. Однако во «внешнем» или даже «внутреннем» мире нет ничего, что соответствовало бы этой идее необходимости или причинности.
То же самое относится и к идее о том, что объект продолжает существовать, не будучи воспринимаемым, – еще одной фундаментальной идее, в которой мы нуждаемся и которой обладаем. Из юмовского анализа восприятия следует и то, что мы никогда не сталкиваемся ни с чем подобным в опыте, а обретаем эту идею исключительно посредством погружения в определенный вид «фикции». К примеру, когда мы принимаем во внимание как сходства, так и различия между похожими, но разными последовательностями восприятий, наши мысли разрываются между двумя противоположными и несовместимыми направлениями. Наш ум, «естественно, будет искать избавления от подобного беспокойства»4 посредством создания новой идеи, разрешающей неразрешимый без нее конфликт. Мы же соответственно «предполагаем» или «придумываем» тождество и продолжающееся иное существование объекта, остающегося неизменным при изменении восприятий. Данная идея является фикцией в том смысле, что ничего подобного никогда не отыскивается в нашем опыте и даже не должно существовать в мире для объяснения того, как мы приходим к обретению идеи о нем.
Поэтому суммируем соображения Юма, относящиеся к условиям познания отношений. Во-первых, объектами внимания интеллекта и душевных сил являются впечатления и идеи. Вслед за Р. Декартом утверждается, что постигаемы только ясные идеи. Идеи являются ясными, если соответствующие впечатления являются яркими.
Во-вторых, идея является ясной, если она была схвачена сразу, полностью в результате одного акта познания, либо путем дедукции на основе ранее изученных других ясных идей. В-третьих, отношение познаваемо, если оно не меняется, когда не меняются идеи, для которых данное отношение установлено. В-четвертых, отношение должно иметь необходимый характер.
Скептицизм Юма основан на невозможности познания причинных отношений. Несмотря на то, что фактически вся философия Юма построена на основе причинных отношений, он не дает обобщающего определения непознаваемости этого отношений. Путем модификации определения познаваемости отношений применительно к причинному отношению приходим к определению непознаваемости причинного отношения. На первый взгляд причинное отношение не познаваемо, потому, что:
1) для отношения нет впечатления;
2) в состав причинного отношения входит смежность во времени и в пространстве. При изменении расстояния в пространстве необязательно изменяется следствие;
3) причинное отношение не познаваемо в одном акте познания, а требует проведения множества экспериментов;
4) причинное отношение предполагает необходимость, которой Юм не обнаружил.
Исходя из впечатлений, Юм стремился дать четкое обоснование эмпиризму, но натолкнулся на сложнейшую проблему, которая привносит в логику приверженца эмпиризма явно парадоксальные моменты. Речь идет об идее, без которой не может обойтись мышление, – об идее причины и действия. Ведь именно начиная с философии Юма понятие «привычка» стало приобретать большое значение и подвергаться профессиональной рефлексии. Юм поставил под сомнение человеческую веру в принцип «причина – следствие». Определив привычку как способность одного действия, порождаемую повторением, возобновить само действие, не думая об этом, Юм так объяснил принцип причины: наблюдая неоднократно связь между двумя явлениями (тепло и пламя), мы склонны ждать одного при наличии другого. Юм пишет: «Наш прошлый опыт не всегда единообразен. Иногда из причины вытекает одно действие, иногда – другое. В таком случае мы всегда верим, что появится то действие, которое наиболее часто бывает»5. Юм отмечает, что подобные взаимосвязи очень полезны в повседневной жизни, ибо только в силу привычки соотносить тепло с огнем мы избегаем ожогов. Без привычки мы были бы невежественны во всех практических вопросах, которые непосредственно присутствуют в чувствах или в памяти.
Заключение
Привычная ассоциация между «причиной» и «следствием» настолько сильна, что человек, выйдя за пределы опыта, стремится представить наличие необходимой (логической) связи между двумя явлениями. Сведя взаимосвязь между причиной и следствием к чистой привычке, Юм породил самую резкую критику претензии науки предвидеть события (следствия), основываясь на знании причин. Ассоциация идей не в состоянии вывести причинно-следственную связь. Юм пишет: «То, что принято называть «причиной», – это не более чем присущая душе человека привычка наблюдать одно явление после другого и заключать из этого, что явление более позднее по времени зависит происхождением от более раннего»6. И в другом месте: «На основании лишь примеров мы никогда не бываем в состоянии открыть необходимую связь между явлениями природы»7. Строго говоря, самой идеи причинно-следственной связи нет. Когда говорят о ней, то имеют дело с определенной привычкой и верой. Мы зачастую лишь воображаем причинно-следственные связи, поэтому решающей инстанцией всякого знания служит воображение. Но между воображением как воплощением разума и впечатлениями простирается пропасть. Отсюда вытекают важнейшие выводы по поводу существования не только материальных вещей, но и Бога.