Петербургские религиозно-философские собрания 1901-1903. основные вопросы и идеи

Записки петербургских Религиознофилософских собраний (1901–1903)
/ С.М. Половинкин, общ. ред. М.: «Республика», 2005. 543 с
Эта книга должна браться за основу, ее нет в интернете, можно найти в библиотеке


: Подробная информация о работе - https://www.sendspace.com/file/cdhzi4 ...

+

+

Однако, на возникновение религиозно-философского собрания были и иные, более весомые причины – особая роль здесь отводится Л. Н. Толстому – когда произошло «религиозное брожение», имеющее довольно ощутимый общественный резонанс, и Л. Толстой был отлучен от церкви, впервые стал бурно обсуждаться вопрос свободы совести и то, что свобода совести как таковая не может существовать без веры.В обществе впервые заговорили о том, что «век рационализма» подходит к концу, и что рационализм уже не может удовлетворить всех потребностей, более того, появилась некоторая необходимость возрождения религиозных взглядов и убеждений, которые в свое время были и отвергнуты этим самым «рационализмом».Осень 1901 года стала знаменательной, именно тогда окончательно возникает решение о создании Религиозно-философских собраний, «мысль принимает четкие очертания и форму о создании открытого, по возможности официального общества, в котором люди смогли бы открыто обсуждать самые разнообразные вопросы религии и философии».Также был намечен и круг вопросов, которые будут обсуждаться в будущем – самый главный вопрос был поставлен таким образом, что одновременно являлся и религиозным и философским, отражая извечные терзания человека, был своего рода переродившимся из знаменитого вопроса о первичности существования духовного и материального – относится ли человек и его мир к христианству, и является ли религия главенствующей по отношению к человеку? Причем ответ на этот вопрос был сразу же на поверхности – все зависит т человеческого сознания, и от того, а сознание противится всякому одиночеству и аскетизму, и вместе с религией еще и существует просто человеческая жизнь, а значит человек жаждет такой религии, которая бы прежде всего, оправдывала его обычно жизнь как таковую, без всяких жертв и одиночества.И так, затем, когда сформировалась мысль о создании РФС, представители интеллигенции также четко понимали, что характер подобных собраний должен быть легальным, а значит, необходимо получить соответствующее разрешение властей, чтобы потом спокойно разрешать «вещи неразрешимые и духовные».8 октября 1901 года уполномоченными членами-учредителями РФС - Д. С. Мережковским, Д. В. Философовым, В. В. Розановым, В. С. Миролюбовым и В. А. Тернавцевым был нанесен визит обер-прокурору Св. Синода К. П. Победоносцеву, которым «полулегально» было дано разрешение о проведении религиозно-философских собраний.Затем, вечером этого же дня в том же составе учредители отправились в Александро-Невскую Лавру к митру. В конце концов, после некоторых хождений и предприятий, на проведение религиозно-философски собраний было дано вполне официальное разрешение. Совет РФС включал в себя шесть членов: еп. Ямбургского Сергия (Страгородского) – председателя, архимандрита Сергия – вице-председателя, В. А. Тернавцева – казначея, Д. С. Мережковского, В. В. Розанова, В. С. Миролюбова. Они же одновременно выступали также и в качестве членов-учредителей, включая также А. В. Карташева, В .В. Успенского, В. М. Скворцова, М. А. Новоселова, З. Н. Гиппиуса, Д. В. Философова, Н. М. Минского, П. П. Перцова, Е. А. Егорова. И так, при проведении собраний произошло даже не соприкосновение и не состыковка, а столкновение двух миров – церковного и светского, даже выражались представители церкви и интеллигенции по разному, все было различное – и манера держатся, и рассуждения. Любой представитель мира церковного, вне зависимости от своего статуса и занимаемо в «миру» положения носил особенный отпечаток того, непонятного, далекого, «иного» мира.И предполагать, что между этими двумя мирами возникнет взаимопонимание даже не приходилось, была слабая надежда хотя бы на небольшой «мост», который бы хоть немного связал и позволил разговаривать между собой.Место проведения собраний был Императорское Географическое общество, находившееся тогда в доме Министерства народного просвещения на Театральной улице, его «малая» зала.3.Сущность собраний и разрешаемые вопросы на нихИ так, 29 ноября 1901 года состоялось первое религиозно-философское собрание, где еп. Сергий говорил вступительное слово о том, что церковь и интеллигенция являются «разъединенными», однако что такое разъединение никому не приносит радости и всех только тяготит, а также он выражал надежду на то, что такое разъединение можно преодолеть и говорил о том, что необходимо найти путь к духовному объединению и что существует единая общая цель – существовать и приносить пользу своей Родне и именно эта цель позволит устранить всю недопонимание и сплотиться.Затем Тернавцев прочел перед всеми свой доклад, который носил название «Русская церковь перед великой задачей», которым была определена соответствующая проблематика и общий тон собрания. Тернавцев в своем докладе отметил безысходное положение, в котором сейчас оказалась Россия, и причинами такого положения стали неразрешимые противоречия, источниками которых стала Верховная власть и бюрократия, народ, который живет в соответствии с церковными идеалами и земство, которое толкует действия народа как противоречащие церковным идеалам, а также церковь, светская мысль и образование.И источником устранения всех этих противоречий и объединения их в единое целое может стать только церковь, однако проблема в том, что церковь не имеет социальный идеал и одновременно с этим интеллигенция признает пока как таковое только земское начало, забывая о духовном.То есть, каждый держится при своем мнении и пока отсутствуют какие-либо предпосылки поиска компромиссов и уступок. Однако следует найти выход из положения и доверится друг другу, пойти на встречу.И, кроме того, церковь должна выполнить величайшую задачу – открыть «сокровенную правду о земле, учение и исповедь о Христианском государстве», а все остальные - просто доверится и принять эту правду. То есть, церковь как носитель знаний и справедливости, а все остальные – слушатели и пассивные субъекты.Затем этот же доклад, его обсуждение происходило и на втором заседании религиозно-философского собрания.Затем, на третьем заседании Мережковский прочел свой доклад, который носил название «Л. Толстой и русская церковь». В этом докладе говорилось о том, что Л. Толстой «отпал» от церкви, но только как мыслитель, а дальше он задался таким вопросом – не связано ли в художественном творчестве Толстого его великое искание Бога?Данный вопрос, как можно предположить, породил огромную дискуссию, более того, столкновение мнений произошло и по поводу того, насколько правомерным было вообще отлучение Л. Толстого от церкви.Также на последующих заседаниях были заслушаны доклады С. М. Волконского «К характеристике общественных мнений по вопросу о свободе совести», где он настаивал, что принуждать человека принимать веру вообще противоречить самой христианской вере и у каждого должен быть собственный свободный выбор и никак иначе.Ведь если человека принуждать в подобных делах, это вызовет только негативные последствия и никак иначе – и кроме того, это тогда будет уже не истинная христианская вера, а сплошное лицемерие и формальное соблюдение обычаев.Ему был дан ответ еп. Сергием о том, что свобода совести априори лежит в основе христианства, а русская церковь – наследница христианства, следовательно принуждение к вере не имеет смысла. Однако привести в жизнь исполнение принципа свободы совести является крайне проблематичным – ведь следует учитывать и то, что некоторых людей необходимо направлять на путь истинный и бывает крайне сложно отличить такое истинное направление от принуждения.