отображение эпохи в романе Ф.С. Фицджеральда "Великий Гетби"

Содержание
Введение
Глава 1. Место С. Фицджеральда в мировой и американской литературе
1.1 Взгляды критиков на творчество С. Фицджеральда
1.2 Особенности стиля С. Фицджеральда
Глава 2. Отображение эпохи в романе «Великий Гэтсби»
2.1 «Век джаза»
2.2 Черты «века джаза» в романе «Великий Гэтсби»
Заключение
Список литературы

отображение эпохи в романе Ф.С. Фицджеральда "Великий Гетби"

В своих произведениях С. Фицджеральд стремился нарисовать портрет «героя своего времени» воплощающего американскую мечту. Этого героя автор нашел среди самых богатых людей старны. Часто он представляется читателю как анти- герой.
Главный герой в романах С. Фицджеральда показан в процессе развития, каждая стадия тщательноа проанализирована не только автором, но и самим персонажем. Это отличает С. Фицджеральда от других псателей потерянного поколения, чьи герои жили только настоящим, потому что война отняла у них прошлое и лишила будущего. Герой С. Фицджеральда, в свою очередь, сохранил чувство времени.
Эмори Блейн, главный герой ромна «По эту сторону рая» является одним из самых ярких примеров: он подразделяет свою жизнь на периоды и старается проследить влияние людей и событий на формирование его характера:
«1. Изначальный Эмори.
2. Эмори плюс Беатриса.
3. Эмори плюс Беатриса плюс Миннеаполис. Потом Сент-Реджис разобрал его по кирпичикам и стал строить заново.
4. Эмори плюс Сент-Реджис.
5. Эмори плюс Сент-Реджис плюс Принстон.» 13
Роман, в котором появляется новый герой – это социальный роман. Однако творчество С. Фицджеральда нельзя строго отнести к социальному реализму. Его произведения имеют более сложную структуру. Они являются чем-то средним между лирическим и аналитическим романом.
Американский литературный критик Эдвин Фассел в своей статье «Новый смелый мир Фицжеральда» (Fitzgerald’s Brave New World, 1952) подчеркивает социальный аспект творчества этого писателя, особенно его романа «Ночь нежна». Фассел отмечает, что С. Фицджеральду удалось показать крах американской мечты проведя параллель между судьбой нации и судьбой оттдельного человека.14
Герои, являющиеся воплощением американской мечты, как правило, привлекательные внешне утонченные интеллектуалы, полные презрения к окружающим. Например Эмори Блэйн из «По эту сторону рая» чувствует свое превосходство над окружающими с раннего детства: «Он прожил в Миннеаполисе два месяца и все это время заботился главным образом о том, чтобы другие мальчики в школе не заметили, насколько выше их он себя считает. Однако убеждение это зиждилось на песке».15
Помимо гордости и ума С. Фицджеральд одарил своего героя очень привлекательной внешностью, заставляющей окружающих обращать на него внимание.
Молодежь того поколения, которое осуждал и жалел С. Фицджеральд, не знала стыда. Молодые девушки вели себя как опытные светские львицы: «У Эмори даже сердце замирало при мысли, что любую красивую девушку, с которой он познакомился до восьми часов вечера, он еще до полуночи почти наверняка сможет поцеловать».16
Вместе со своим главным героем С. Фицджеральд переходит от романтического пафоса в воспириятии окружающего мира к полному краху всех иллюзий и надежд, как в романе «Великий Гэтсби», где гдавный герой, владелец шикарного дома и хозяин самых роскошных вечеринок, погибает в конце романа.17
В мире извращенных ценностей больше всего страдают наивные идеалисты. Гэтсби, бутлегер живущий вне закона, но его моральные принципы гораздо выше, чем у, так называемой «элиты». Он погибает в результате их предательства и вероломства.
Оказывается, что материальное благополучие еще не гарантирует счатья в личной жизни. С. Фицджеральд осуждает высшее общество, его моральные устои и само государство, в котором может существовать такое общество.
Необходимо подчеркнуть, что С. Фицджеральд никогда не поучает читателя на страницах своих произведений. Он только показывает, что наивные и беззаботные люди века джаза, которых он поисывал, внутри были мертвыми, у них не было души, но оставляет решение за самим читателем.
Взгляд С. Фицджеральда на национальную идею был разносторонним. С одной стороны, кажется, что его завораживал стиль жизни богатых людей и их поведение. Но с другой стороны, их описание всегда полно горькой иронии и разочарования, как в «Великом Гэтсби»: «Большая комната была полна народу. Одна из желтых девиц сидела за роялем, а рядом стояла рослая молодая особа с рыжими волосами, дива из знаменитого эстрадного ансамбля, и пела. Она выпила много шампанского, и на втором куплете исполняемой песенки жизнь вдруг показалась ей невыносимо печальной – поэтому она не только пела, но еще и плакала навзрыд. (...) Какой-то шутник высказал предположение, что она поет по нотам, написанным у нее на лице; услышав это, она всплеснула руками, повалилась в кресло и тут же уснула мертвецким пьяным сном».18
Описнание этой сцены представляет собой характерный пример приема отчуждения, который С. Фицджеральд часто использовал. Люди кажутся неестественными, как-будто они принадлежат к какому-то другому миру.
Таким образом, С. Фицджеральд показывал эгоизм и порочность людей из высшего общества, которые, в свое время, отказались взять в свои руки судьбу страны. Более того, объектом для его сатиры становятся обыкновенные люди, которых одолевает жажда быстрого обогощения.
Декорациями к происходящему становится шумный город полный огней, который никогда не спит: это Нью-Йорк, Бродвей или дом Гэтсби, где люди заняты развлечениями. В своем последнем недописанном романе С.Фицджеральд возвращается к теме американской мечты, воплощение которой на этот раз становится талантливый молодой продюссер Монро Стар. Действие же происходит на «фабрике грез» – в Голливуде.
Тем не менее, произведения С. Фицджеральда не лишены надежды. Он верил, что после глубокого духовного кризиса и покояния люди найдут способ жить избегая соблазна легких денег.
Многие критики указывали на связь романов С. Фицджеральда с его рассказами: в рассказе он обычно обозначал проблему, которую позже тщательно разбирал в романе. Более того, некторые из его рассказов практически были той клеткой, из которой поже развивался зрелый роман.19 Тем не менее, ошибочно было бы анализировать романы и рассказы С.Фицджеральд в хронологическом порядке. Напротив, эти два жанра должны рассматриваться раздельно. Некотроые исследователи, Миллер например, подчеркивают, что рассказы не отражают точку зрения С.Фицджеральда, поскольку многие из них были написаны на заказ. В то время как в его романах он всегда со всей серьезностью старался выразить свое отношение к проблеме.20 Однако это не значит, что С. Фицджеральд небыл мастером рассказа, но его романы представляли более серьезные психологические работы.
Подводя итог следует сказать, что большое количество работ, посвященных жизни и творчеству С. Фицджеральда обусловлено многогранностью его таланта. Он искал новые литературные формы и заложил основы социального критицизма в американской литературе.
Глава 2. Отображение эпохи в романе «Великий Гэтсби»
2.1 «Век джаза»
Для того, чтобы проследить особенности отображения эпохи в романе С. Фицджеральда «Великий Гэтсби», следует отметить некоторые политические, экономические и социальные особенности того времени. В своих произведениях С. Фицджеральд изображал годы, которые в истории США иногода называют «веком джаза», а также «Золотыми двадцатыми» или «Бурными двадцатыми».
Термин «Век джаза» был впервые использован С. Фицджеральдом в его романе «Сказки века джаза» (1922). Это выражение относится к 20-м годам XX века, т. е. к тому периоду, когда джаз приобрел особую популярность. Главной же характеристикой того времени стала урбанизация и экономическое процветание Соединенных Штатов после Первой мировой войны.
С социальной точки зрения 20-е характеризовались беззаботным отношением к жизни и принебрежением к серьезным проблемам. В течение этого времени были сломаны многие стереотипы и нормы поведения. В эти годы усиливается движение профсоюзов; принята XVIII-я поправка к конституции, которая означала начало сухого закон. Это повлекло за собой рост преступности, связанной с незаконной продажей алкоголя, и появление реалии того времени – бутлегеров.
Название «Век джаза» очень подходило для того времени, во-первых, потому что джаз был очень популярен в те годы, особенно в Нью-Йорке и Чикаго. Однако это название имеет и метафорическое значение: джаз (танец) представляет собой энергичное, но несколько хаотичное движение, а стиль жизни того времени характеризовался большой скоростью и лихорадочным весельем. Люди очень легкомысленно относились к своему будущему, единствоенное, что их занимало, это развлечения.
С. Фицджеральд назвал этот непрерывный праздник, «самой дорогой оргией», которая, по выражению самого писателя, должна была закончиться «похмельем». Что и случилось в «Черный четверг», 24 октября 1929 года, когда произошел обвал акций на Уолл стрит. За веселым и беззаботным «Веком джаза» последовала «Великая депрессия», которая характеризовалась резким спадом производства и суровой безработицей.
В своих произведениях С. Фицджеральд пытается показать, что «Великая депрессия» стала логичным завершением беззаботного стиля жизни 20-х, который он постоянно осуждал. Однако писателя больше беспокоил не экономический кризис, а падение нравов. В своем рассказе «Опять Вавилон» он изображает героя, который в угаре постоянных вечеринок потерял жену и почти потерял дочь. Этот герой отмечает, что самое ценное он потерял не во время кризиса, а в время «бума».21 Таким образом, С. Фицджеральд стремился показать, что главное, что было подорвано, это моральные устои людей.
2.2 Черты «века джаза» в романе «Великий Гэтсби»
Роман «Великий Гэтсби» (1925) считается лучшим произведением Фицжеральда, в нем он снова возвращается к теме морали своего поколения. Основной темой произведения является судьба человека «века джаза»; С. Фицджеральд проводит параллель между судьбой отдельного человека и всей нации. Основной идеей романа является осуждение пороков общества той эпохи.
Действие в романе происходит в Нью-Йорке и его предместьях, где расположены виллы богачей. Повествование в романе ведется от лица Ника Каррауэя, который посяляется в доме по соседству с шикарной виллой, хозяином которой является загадочный Гэтсби, о котором ходит много различных противоречивых и не всегда лестных слухов. Это богатый человек, который организует самые экстравагантные вечеринки в своем великолепном доме и, на первый взгляд, кажется обычным прожигателем жизни.
Когда Каррауэй расспрашивает о нем свою подругу, она отвечает: «... (это) некто по фамилии Гэтсби, вот и все. (...) Во всяком случае, у него всегда собирается много народу, (...) а мне нравятся многолюдные сборища».22 Позже, другая женщина отмечает: «Он бутлегер, (...) племянник фон Гинденбурга и троюродный брат дьявола, и он убил человека, который об этом проведал. Сорви мне розу, душенька, и налей, кстати, еще глоточек вон в тот хрустальный бокал».23 В приведенных примерах С. Фицжеральд показывает, как беззаботно было общество тех лет: если бы Гэтсби действительно был убийцей, это не имело бы для них значения. Та легкость, с которой женщина в одной фразе упоминает преступную деятельность Гэтсби, убиство человека, цветок и выпивку, призвана показать читателю, несерьезность, с которой люди относились к морали.
Кроме того, этот пример показывает, что люди, бывающие в доме Гэтсби, рассматривают его хозяина просто как средство для развлечений: он устраивает вечеринки, на которых они танцуют кажый вечер, оплачивает еду, напитки и музыкантов. Автор намеренно подчеркивает эту мысль говоря, что женщины сплетничали о хозяине дома попивае его коктейли и нюхая его цветы.
Эта же мысль подтверждается и в следущем абзаце: «В ту субботу, когда я впервые перешагнул порог виллы Гэтсби, я, кажется, был одним из немногих приглашенных гостей. Туда не ждали приглашения – туда просто приезжали, и все. Садились в машину, ехали на Лонг-Айленд и в конце концов оказывались у Гэтсби. Обычно находился кто-нибудь, кто представлял вновь прибывшего хозяину, и потом каждый вел себя так, как принято себя вести в загородном увеселительном парке. А бывало, что гости приезжали и уезжали, так и не познакомившись с хозяином, – простодушная непосредственность, с которой они пользовались его гостеприимством, сама по себе служила входным билетом».24
В этом отрывке показано, что люди, приходящие на вечеринки Гэтсби, совсем не интересоваличь хозяином дома, а для «века джаза» не была характерна церемонность, традиции прошлого были забыты.
Читатель знакомится с Гэтсби в третьей главе романа. Негативное впечатление, созданное о главном герое слухами, несколько рассеивается: «Он улыбнулся мне ласково, – нет, гораздо больше, чем ласково. Такую улыбку, полную неиссякаемой ободряющей силы, удается встретить четыре, ну – пять раз в жизни».25 С. Фицджеральд сразу же дает понять, что Гэтсби личность неординарная, а его стиль жизни и манера одеваться это внешнее, наносное.
Следует отметить, что читатель видит Гэтсби глазами Каррауэя, а его впечатление о Гэтсби постоянно меняется от непонимания к неприятию, от неприятия к симпатии. Это объясняется противоречивой натурой Гэтсби: хотя он живет вне закона и нажил свое состояние на торговле алкоголем, он не стопроцентно отрицательный персонаж, в нем перемешано и хорошее и плохое. Для С. Фицджеральда Гэтсби – это яркий представитель «века джаза»: богатый и успешный внешне, глубоко несчастный внутри.
Самая яркая и развернутая характеристика эпохи дана С.Фицджеральдом в третьей главе романа, описывающей одну из вечеринок в доме Гэтсби. Можно сказать, что автор провидит параллель между этим праздником и эпохой. С первого взгляда бросается в глаза роскошь, с которой Гэтсби организует свои вечера, будто выставляя свое богатство на показ: «Раза два или даже три в месяц на виллу являлась целая армия поставщиков. Привозили несколько сот ярдов брезента и такое количество разноцветных лампочек, будто собирались превратить сад Гэтсби в огромную рождественскую елку. На столах, в сверкающем кольце закусок, выстраивались окорока, нашпигованные специями, салаты, пестрые, как трико арлекина, поросята, запеченные в тесте, жареные индейки, отливающие волшебным блеском золота».26
Перегруженность этого небольшого отрывка экспрессивной лексикой говорит о том, что всего было черезчур, а прилагательные «золотой», «сверкающий», «пестрый» создают впечатление, что все это было несколько безвкусным. Автор постоянно подчеркивает широту, с которой Гэтсби тратит деньги: «К семи часам оркестр уже на местах – не какие-нибудь жалкие полдюжины музыкантов, а полный состав: и гобои, и тромбоны, и саксофоны, и альты, и корнет-а-пистоны, и флейты-пикколо, и большие и малые барабаны».27
Изображение людей на празднике Гэтсби помогает выявить манеры поведения в обществе, характерные для той эпохи. С. Фицджеральд считает, что богатство и постоянные развлечения сделали людей бездушными и неискреннеми, что выражено в следующем примере: «Бар работает вовсю, а по саду там и сям проплывают подносы с коктейлями, наполняя ароматами воздух, уже звонкий от смеха и болтовни, сплетен, прерванных на полуслове, завязывающихся знакомств, которые через минуту будут забыты, и пылких взаимных приветствий дам, никогда и по имени друг дружку не знавших».28Таким образом автор показывает, что люди, посещающие дом Гэтсби часто неискренни в выражении своих чувств.
По мере того, как вечеринка прододжается, веселье усиливается. С.Фицджеральду удается при помощи лексических средств создать у читателя впечатление непрерывного круговорота людей и событий: «Огни тем ярче, чем больше земля отворачивается от солнца, вот уже оркестр заиграл золотистую музыку под коктейли, и оперный хор голосов зазвучал тоном выше. Смех с каждой минутой льется все свободней, все расточительней, готов хлынуть потоком от одного шутливого словца. Кружки гостей то и дело меняются, обрастают новыми пополнениями, не успеет один распасться, как уже собрался другой. Появились уже непоседы из самоуверенных молодых красоток: такая мелькнет то тут, то там среди дам посолидней, на короткий, радостный миг станет центром внимания кружка – и уже спешит дальше, возбужденная успехом, сквозь прилив и отлив лиц, и красок, и голосов, в беспрестанно меняющемся свете».29 Это описание создает у читателя ощущение непрерывного энергичного танца, от которого кружиться голова. С. Фицджеральд постарался передать в этом отрывке всю динамику, веселость и беззаботность своей эпохи.
Однако ясно, что автор осуждает этот стиль жизни, потому что он описывает общество, собирающееся в доме Гэтсби, с явным пренебрежением: «На брезенте, натянутом поверх газона, уже начались танцы: старички двигали перед собой пятившихся молодых девиц, выписывая бесконечные неуклюжие петли; по краям топтались самодовольные пары, сплетаясь в причудливом модном изгибе тел, – и очень много девушек танцевало в одиночку, каждая на свой лад, а то вдруг давали минутную передышку музыканту, игравшему на банджо или на кастаньетах».30 Таким образом, С.Фицджеральд создает впечатление, что пред читателем не люди, а механические куклы.
Достигнув своего пика, вечеринка стихает, оставляя дом и сад Гэтсби в беспорядке. С. Фицджеральд снова проводит параллель между описанием праздника и судьбой его эпохи, изображая как рабочие приводят сад и дом в порядок после «разрушений».
Однако настоящая трагедия «века джаза» показана через судьбу главного героя – Гэтсби. Его несбыточной мечтой стало завоевание Дэзи, женщины, которую он любил. В молодости, когда он был беден, дорога в высшее общество была для него закрыта. Все, чего добился Гэтсби, должно было приблизить его к его мечте. Он решил, что деньги помогут ему добиться любви.
Хотя Гэтсби нажил свое состояние нечестным путем, его моральные устои выше, чем у других представителей высшего света. Он берет на себя вину за перступление, совершенное Дэзи и погибает от козней ее мужа. Смерть главного героя романа призвана показать безнадежность человеческой жизни, в которой деньги являются единственной целью.
Последние строки романа составляют яркий контраст с описанием вечеринки в доме Гэтсби, описанной в третьей главе: «Почти все богатые виллы вдоль пролива уже опустели, и нигде не видно было огней, только по воде неярким пятном света скользил плывущий паром. И по мере того, как луна поднималась выше, стирая очертания ненужных построек, я прозревал древний остров, возникший некогда перед взором голландских моряков, – нетронутое зеленое лоно нового мира».31 Противопоставление этой тишины и опустошенности лихорадочному веселью, это противопоставление «века джаза» – «Великой депрессии».
Автор показывает, что мечта Гэтсби – мечта его поколения – о легких деньгах и беззаботной жизни потрепела крах: «Гэтсби верил в зеленый огонек, свет неимоверного будущего счастья, которое отодвигается с каждым годом. Пусть оно ускользнуло сегодня, не беда – завтра мы побежим еще быстрее, еще дальше станем протягивать руки… И в одно прекрасное утро… Так мы и пытаемся плыть вперед, борясь с течением, а оно все сносит и сносит наши суденышки обратно в прошлое».32
С. Фицджеральд изображает свою эпоху в виде пьяной женщины в вечернем платье, которая снится Каррауэю: «... на переднем плане четверо мрачных мужчин во фраках несут носилки, на которых лежит женщина в белом вечернем платье. Она пьяна, ее рука свесилась с носилок, и на пальцах холодным огнем сверкают бриллианты. В сосредоточенном безмолвии мужчины сворачивают к дому – это не тот, что им нужен. Но никто не знает имени женщины, и никто не стремится узнать».33 Эта метафора выражает горькую иронию времени, в которое пришлось жить С.Фицджеральду. Похмелье пьяной женщины – это неизбежное последствие веселой и разгульной жизни, как «Великая депрессия» стала неизбежным последствием веселого и беззаботного «века джаза». То, что никто «не стремиться узнать» имя пьяной женщины призвано показать, что такой исход стал следствием равнодушия людей, озабоченных развлечениями и жаждой легкой наживы.
Подводя итог, следует сказать, что «Великий Гэтсби» по праву считается одним из лучших произведений С. Фицджеральда. В нем отражен дух его эпохи и раскрыта трагедия его поколения. Автор показывает, что произошедшие в стране события не были случайностью, а ответственность за них полностью лежит на равнодушном обществе.