Политическая партия и партийная система в СССР. Предпосылки образования российской партийной системы и политических партий.

СОДЕРЖАНИЕ

ВВЕДЕНИЕ
1. ПАРТИЙНЫЕ СИСТЕМЫ: ОПРЕДЕЛЕНИЕ,
КЛАССИФИКАЦИЯ, ВИДЫ
2. СОВЕТСКАЯ ПАРТИЙНАЯ СИСТЕМА.
СОВЕТСКАЯ ПАРТИЙНАЯ СТРУКТУРА
3. ПРЕДПОСЫЛКИ ОБРАЗОВАНИЯ РОССИЙСКИХ ПАРТИЙ
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

Политическая партия и партийная система в СССР. Предпосылки образования российской партийной системы и политических партий.

– по структурированности и активности внутрипартийной деятельности;
– по степени демократичности принципов внутрипартийной жизни (демократические, недемократические);
– по фактическому наличию фракций;
– по политике относительно определенных социальных групп среди своих приверженцев (с наличием или отсутствием собственных молодежных, женских и других организаций, которые выступают или самостоятельно, или как соответствующие филиалы партии);
– по отношению к проблеме собственной безопасности и возможности применения силы в политической борьбе18.
4. Особенности статуса и роли партии в политической системе и в обществе в целом дают основания для такой классификации:
– по правовому статусу (легальные, полулегальные, нелегальные);
–  по отношению политических сил к существующей в странеобщественно-экономической и политической системе;
– по степени влияния в обществе (влиятельные, маловлиятельные, почти незаметные);
– по месту в системе государственной власти (правящие, привлеченные к осуществлению власти, оппозиционные);
– по соотношению способов и методов политической деятельности (партии парламентского типа, с объединением как парламентских, так и внепарламентских методов, с преобладающим использованием внепарламентских методов);
– по характеру основных проблем, на которых сосредоточивается внимание партии;
– по политическому темпераменту (запрограммированные на постоянную и активную борьбу против кого-то и поддержание «образа врага», ориентированные на гармонизацию политических отношений в обществе)19.
Каждая из приведенных типологий политических партий не является исчерпывающей. Это лишь теоретический инструментарий, который может использоваться для познания и интерпретации конкретных партийных систем и их составных частей.
2. СОВЕТСКАЯ ПАРТИЙНАЯ СИСТЕМА.
СОВЕТСКАЯ ПАРТИЙНАЯ СТРУКТУРА
Бум партийного строительства наблюдался в ходе революции 1905-1907 гг. Партии активно участвовали в выборах в Государственную Думу и избираемую часть (по куриям) Государственного Совета. В революционный период были созданы десятки партий, однако значительная их часть, не обладая кадровыми, организационными и финансовыми ресурсами, прекратили свое существование после спада революционного движения. И все же наиболее авторитетные партии остались и активно действовали. Продолжилось создание и переформирование партий в 1917-1918 гг. Фактически на партийной основе формировались временные правительства в период с февраля по октябрь 1917 г.20
Ряд существовавших тогда партий принимал участие в работе советов. Так, в состав Центрального исполнительного комитета, сформированного на II Всероссийском съезде Советов рабочих и солдатских депутатов (25-27 октября 1917 г.), вошли 62 большевика, 29 левых эсеров, 6 меньшевиков-интернационалистов и 4 представителя других левых групп. II Всероссийский съезд Советов крестьянских депутатов (26 ноября – 10 декабря 1917 г.) избрал Исполком в составе 81 левого эсера, 20 большевиков, 1 эсера-максималиста и 6 беспартийных. Левые эсеры наряду с большевиками входили в правительство с начала декабря 1917 г. по март 1918 г. В дальнейшем взаимоотношения большевиков с другими партиями складывались неоднозначно. Так, в 1917 г. была запрещена конституционно-демократическая партия (представители этой партии не избирались в советы), правда, лишь после того, как партия открыто поддержала антисоветское вооруженное восстание на Дону21. Партии меньшевиков и левых эсеров, выступившие с оружием в руках или поддержавшие такие выступления, были запрещены в 1918 г., однако уже 1919 г. эти и некоторые другие ранее запрещенные партии были легализованы в Советской России и вновь приняли участие в работе советов и некоторых других органов власти. Аналогичным образом ситуация складывалась и в других советских республиках. Например, в июле 1920 г. было принято решение о введении в состав Белревкома (Белорусского ревкома) Белорусской партии социалистов- революционеров (эсеров). После 1922 г. среди делегатов съездов Советов уже не встречаются представители каких-либо партий, кроме коммунистической, нет сведений о деятельности таких партий и вне советов, хотя, по воспоминаниям, до 1926 г. в Москве легально существовал клуб анархистов22.
В период оформления государственно-политического устройства СССР окончательно утвердилась однопартийная политическая система. Уже летом 1922 г. в Москве прошел первый в послеоктябрьской советской истории открытый политический судебный процесс над лидерами эсеров, обвинявшихся в контрреволюционной и террористической деятельности. В дальнейшем часть бывших эсеров, бундовцев, меньшевиков и анархистов были приняты в РКП(б), члены которой занимали к этому времени все основные руководящие должности в государственном управлении, в армии, на флоте, в органах госбезопасности и общественно-политических организациях.
Одновременно завершилось сращивание партийного и государственного аппарата. Наиболее значительные решения принимались исключительно в, рамках Центрального Комитета РКП(б), который после X съезда партии (1921 г.) состоял из 27 членов и 19 кандидатов и собирался на пленарные заседания раз в два месяца23. Высшим руководящим центром ЦК было его Политическое бюро (Политбюро), в которое входили В. И. Ленин и его ближайшие соратники Г. Е. Зиновьев, Л. Б. Каменев, ИВ. Сталин и Л. Д. Троцкий, а также в качестве кандидатов Н. И. Бухарин, М. И. Калинин и В.М. Молотов. На Политбюро обсуждались все крупные политические и экономические вопросы, принимались важнейшие решения, которые после этого лишь закреплялись и оформлялись решениями органов советской власти и их исполнительных структур. Такая же система действовала и на других уровнях.
В годы Гражданской войны партия приняла форму милитаризованной организации. Попытки ее демократизации в 1921 – 1924 гг. были непоследовательны и нерешительны. На X съезде РКП (б) (1921) была запрещена фракционная деятельность, что позволяло контролировавшей партийный аппарат группе объявлять антипартийным, оппозиционным любой кружок инакомыслящих. Жесткий внутрипартийный режим был призван, по мысли его сторонников, подавить в партии проявления объективных противоречий многоукладного российского общества. Но поскольку политический плюрализм не допускался режимом, эти противоречия прорывались внутри монопольно правящей партии, принимая форму ожесточенной фракционной борьбы24.
В ходе внутрипартийных дискуссий обсуждались все принципиальные вопросы развития страны: политика накопления, взаимоотношения с крестьянством, политика цен, темпы индустриализации, возможность построения социализма в СССР.
Назначение И. В. Сталина на состоявшемся пленуме ЦК после XI съезда партии 3 апреля 1922 г. на внешне чисто техническую должность генерального секретаря ЦК РКП(б) ускорило процесс централизации партии. Структура партийных комитетов разных уровней была унифицирована, во главе их поставлены освобожденные секретари, призванные заниматься исключительно партийной работой25. В соответствии с принятым на XII партийной конференции в августе 1922 г. новым уставом партии секретари губернских и уездных комитетов обязаны были проходить утверждение в вышестоящих органах.
Они должны были обладать определенным стажем партийной работы и подлежали жесткому контролю сверху, а созданные после X партсъезда контрольные комиссии были фактически поставлены под надзор местных комитетов. Таким образом, шло стремительное свертывание норм внутрипартийной демократии и оформлялся партноменклатурнный режим.
Партноменклатура – исключительно советское явление и понятие – некий «неологизм», сформированный в недрах руководящего аппарата партии. В 1923–1925 гг. организационно-распределительный отдел ЦК партии, которым руководили в этот период сталинские ставленники В. М. Молотов и Л. М. Каганович, подготовил перечни партийно-государственных, профсоюзных, комсомольских и иных «выборных должностей» в общественных организациях, кандидатуры на замещение которых должны были предварительно утверждаться руководящими партийными органами – ЦК или его отделами (номенклатура ЦК РКП(б). Эти номенклатурные перечни в соответствии со значимостью объединялись в 1, 2 и 3-й списки. Назначения – «выборы» руководителей из первых двух списков (включавших до 6 тыс. наиболее ответственных должностей) находились в непосредственной компетенции секретариата ЦК, возглавляемого И. В. Сталиным, и именно номенклатурные назначенцы составили основу механизма его власти26.
При этом в национальных республиках активно использовались кадры из местных выдвиженцев, проявивших свою преданность «идеалам нового строя». На первый план в конечном итоге выступала не национальная принадлежность, не уровень образования или деловые и иные качества того или иного партийного и государственного работника, а его «верность идеям партии Ленина – Сталина» и умение беспрекословно выполнять задачи, поставленные высшим партийным руководством страны.
По подсчетам историков, уже к осени 1923 г. из 191 секретаря губкома партии только 97 было «выбрано», а остальные прямо назначены. С августа 1922 г. назначение секретарей стало фактически уставной нормой партийной жизни. Создавалась своеобразная «иерархия секретарей» во главе со Сталиным как твердый организационный стержень «государства-партии».
Аппаратный курс Сталина вызывал растущий протест в рядах старой партийной элиты, что еще больше обостряло внутрипартийную ситуацию, которую активно использовал «прославленный вождь Красной Армии» Л. Д. Троцкий в своей борьбе за ленинское наследство и лидерство в партийной верхушке27.
В 1922 – 1924 гг. партия, расширив и обновив свой состав («чистка» 1921 г. и «ленинский рабочий призыв», объявленный после смерти Ильича 21 января 1924 г., когда за полгода партия увеличилась в полтора раза, или на 203 тыс. новых членов), вступила в полосу серьезных потрясений, выразившихся в расколе «старой гвардии» (соратников В. И. Ленина, большевиков с дореволюционным стажем) и развертывании борьбы за власть.
Острая внутрипартийная борьба за власть началась в конце 1923 г., после того как Л. Д. Троцкий в нескольких письмах в Политбюро подверг критике политический и экономический курс, проводимый «тройкой» (или «сталинским обручем»), возглавляемой генсеком ЦК И. В. Сталиным и поддерживавшими его членами Политбюро Г. Е. Зиновьевым и Л. Б. Каменевым. Так, в своем письме к членам ЦК и ЦКК РКП(б) от 8 октября 1923 г. Троцкий открыто выступил против партийного аппарата, обвинив его в «зажиме» демократии, отрыве от масс и полном обюрокрачивании28.
Выступление Троцкого против диктата партаппаратчиков было подкреплено обращением в Политбюро 46 видных партийных деятелей-ветеранов (в том числе В. Антонова-Овсеенко, А. Бубнова, Н. Муралова, Е. Преображенского, Г. Пятакова, Л. Серебрякова, а также бывших децистов Н. Осинского и Т. Сапронова). В ходе острой внутрипартийной дискуссии и фракционной борьбы XIII партконференция (январь 1924 г.), а за ней и XIII съезд партии (май того же года) обвинили Л. Д. Троцкого и группу его сторонников «в ярко выраженном мелкобуржуазном уклоне» и фракционной деятельности, попытках раскола партии, т. е. в «прямом отходе от ленинизма».
Концентрация власти в руках И. В. Сталина заставила вскоре уйти в оппозицию и его сторонников Г. Е. Зиновьева и Л. Б. Каменева, которые, получив поддержку Г. Я. Сокольникова и Н. К. Крупской, выступили на XIV съезде ВКП(б) (декабрь 1925 г.) с критикой сталинско-бухаринекого экономического курса и потребовали развития широкой внутрипартийной демократии.29
Уже наследующий год логика оппозиционной борьбы объединила в среде видных партийцев группы сторонников Л. Д. Троцкого, Г. Е. Зиновьева и Л. Б. Каменева («объединенная оппозиция»). Однако они уже не смогли противостоять группировке Сталина, которая опиралась на великолепно отлаженный бюрократический партийно-номенклатурный механизм. В конце 1927 г. Сталин добился исключения лидеров оппозиции из ЦК и из партии. Наиболее активный «оппозиционер» Л. Д. Троцкий, еще в январе 1925 г. покинувший посты председателя РВС и наркомвоенмора, в 1929 г. был насильно выслан в Турцию и стал одним из первых советских политических диссидентов.
Последней открытой партийной оппозицией которая встала на пути Сталина к абсолютной власти в партии-государстве, был «правый уклон», в котором были «замешаны» его недавние сподвижники: редактор «Правды» Н. И. Бухарин, председатель Совнаркома А. И. Рыков и лидер ВЦСПС М. П. Томский. В 1928 – 1929 гг. они выступили против курса на ускоренную индустриализацию и коллективизацию30.
В рамках государственного строительства в СССР в этот период одновременно продолжается процесс формализации власти Советов, развернувшийся еще в годы Гражданской войны. В городе Советы лишали реальной власти партийные органы; а в деревне, где сельские партячейки были малочисленны, большим, чем сельские советы, авторитетом обладали традиционные организации общинного самоуправления, – мирские сходы. В связи с этим растет абсентизм (неучастие) избирателей в выборах местных органов власти.
Развитие нэпа (новой экономической политики) видоизменило функции», формы и методы работы профсоюзов, вернувшихся к системе добровольного и индивидуального членства. В круг функций профсоюзов включались защита интересов трудящихся на государственных, кооперативных, частных предприятиях; участие в управлении экономикой, в том числе и Обсуждение производственных планов; выдвижение кандидатур на административные посты; участие в разрешении трудовых споров вплоть до организации забастовок; прямое вмешательство профсоюзов в управление производством отвергалось31. В 1921–1924 гг. подпадает под все больший контроль партии и постепенно теряет положение автономной политической силы молодежная коммунистическая организация – комсомол.
В период проведения новой экономической политики широкое развитие получили различного рода добровольные общества, культурно-просветительные и спортивные организации: Международная организация помощи борцам революции (МОПР); Общество «Долой неграмотность» (ОДН); «Общество друзей воздушного флота» (ОДВФ); Добровольное общество химической обороны (ДОБРОХИМ); Общество Красного Креста и Красного Полумесяца (РОКК); общество «Друг детей» (ОДД); «Общество друзей радио» (ОДР); Союз воинственных безбожников; Общество политкаторжан и ссыльнопоселенцев. В середине 1920-х гг. в добровольных обществах насчитывалось свыше 10 млн советских граждан. Широко развивалось шефское движение, движение рабоче-крестьянских корреспондентов и другие формы социально-политической активности, поощряемые и контролируемые партией32.
Таким образом, к концу 1920-х гг. в Советском Союзе формируется авторитарно-тоталитарная модель государственного управления, базирующаяся на монополии ВКП(б) на власть и иерархии партийных руководителей, которую венчала личность с неограниченными диктаторскими полномочиями.
Партийная власть в рамках данной государственно-политической системы обладала абсолютным контролем над всеми рычагами управления обществом. Высшие руководители партии занимали одновременно высшие государственные и хозяйственные посты как в союзных, так и в республиканских органах. Сформировался обособленный привилегированный клан партийно-государственной бюрократии – партноменклатура.
3. ПРЕДПОСЫЛКИ ОБРАЗОВАНИЯ РОССИЙСКИХ ПАРТИЙ
В нашей стране начало восстановления многопартийности было положено в 1987–1988 гг., когда еще до отмены ст. 6 Конституции Советского Союза 1977 г., закреплявшей руководящую роль Компартии, начали постепенно формироваться на базе неформальных объединений граждан, провозглашаться и легально действовать политические партии, не связывающие себя с Коммунистической партией Советского Союза (КПСС) и даже противостоящие ей33.
Правда, большинство создаваемых организаций назывались клубами, фронтами, движениями, обществами, коалициями и т.п., и лишь единицы прямо заявляли о себе как о политических партиях (примеры: Демократический союз, провозгласивший свое учреждение в мае 1988 г., Пролетарская коммунистическая партия СССР, созданная в октябре 1988 г., Национально-демократическая партия, образованная рядом выходцев из Демократического союза и активистов общества «Память» летом 1989 г.). Большинство партий действовало полулегально, поскольку, хотя официального запрета на деятельность других, кроме КПСС, партий не было, создание партий с конца 20-х годов XX в. рассматривалось как антисоветская деятельность и преследовалось. Однако в конце 80-х годов XX столетия каких-либо действий по прекращению деятельности таких неформальных партий не предпринималось.
Отсчет современной истории российской многопартийности следует, видимо, начинать с XIX Всесоюзной конференции КПСС (июнь 1988 г.), когда устами Генерального секретаря ЦК КПСС М.С. Горбачева был провозглашен курс на так называемый «плюрализм мнений». Далее процесс, как говорится, пошел самостоятельно и всего за несколько лет привел к формированию в стране реального политического плюрализма и многопартийности34.
Причем общество оказалось здесь даже более радикальным, чем депутатский корпус: на II Съезде депутатам не удалось поставить в повестку дня вопрос о 6-й статье Конституции. А по данным социологической службы Съезда, лишь 24% депутатов связывали в тот момент перспективы совершенствования политической системы с развитием многопартийности, при этом 30% высказывались за усиление роли КПСС; большинство же (55%) устраивал более мягкий вариант решения проблемы – «разграничение функций партийных и государственных органов»35.
И тем не менее уже через несколько месяцев во многом под давлением широкого демократического движения, поддерживаемого рядом влиятельных в обществе средств массовой информации, депутаты проголосовали за такое изменение Конституции, которое лишало КПСС статуса «руководящей и направляющей силы советского общества, ядра его политической системы» и допускало возможность участия других политических партий в выработке государственной политики, в управлении государственными и общественными делами.
Это означало легализацию тех зачатков многопартийности, которые уже с конца 1985 г. начали стихийно возникать в виде так называемых альтернативных общественных движений, народных фронтов и иных неформальных объединений.
Программное заявление XXVIII съезда КПСС 1990 г. «К гуманному, демократическому социализму» съезд назвал главным средством самоисцеления «глубочайшую демократизацию внутрипартийных отношений». Однако вопрос состоял в том, поможет ли КПСС это средство. Ведь оно прописывается партии на всех очередных и внеочередных съездах.
Уже в пору первой «партийной весны» резолюция XX съезда КПСС неоднократно призывала «к восстановлению ленинских норм партийной жизни, развитию внутрипартийной демократии». И в брежневский период XXIV съезд КПСС настойчиво требовал проводить линию на дальнейшее развитие внутрипартийной демократии, соблюдение ленинских норм партийной жизни. Однако горьки оказались плоды такой «демократии»36.
В те годы возник резонный вопрос: что же удерживает партию, 70 с лишним лет рвущуюся к вершинам демократии? Почему ее вожди все время отдают власть партийным массам, но она к ним так и не приходит? И наконец, не обманываемся ли население в очередной раз, надеясь старым лозунгом обновить партию.
XXVIII съезд не похоронил партию, как заметил в заключительном слове Генеральный секретарь ЦК КПСС, но он и не возродил ее, не остановил и даже не обнажил ее кризиса. Партийные массы не получили ответа на главные вопросы.