Воображение в музыкальном искустве.

Содержание работы


Содержание работы
Введение
Глава I. Проблемы воображения в научной литературе
1.1. Природа воображения и его основные параметры
1.2. Аспекты понятия «воображение»
1.3. Понятие «воображения» в теориях и концепциях психологов, поэтов
Глава II. Музыкальное воображение как категория
2.1.Воображение в искусстве
2.2. Воображение в музыке
2.3. Связь музыкального воображения с жизненным опытом слушателя. Музыкальное воображение
2.4. Развитие музыкального воображения
Заключение
Список литературы

Воображение в музыкальном искустве.

1.3. Понятие «воображения» в теориях и концепциях психологов, поэтов
Воображение привлекает все больше внимания специалистов в самых различных областях человеческой деятельности: о его роли говорят педагоги и конструкторы, художники, артисты и финансисты. Говорят о воображении зрителя, воображении покупателя, воображении домашней хозяйки и воображении подростка.
В последние годы появилось немало исследований, посвященных изучению бессознательных и подсознательных факторов, ощущений, восприятия, интуиции. Авторы все чаще пользуются термином «воображение», не давая ему точного определения. Существует масса подходов к решению этой проблемы, как и масса истолкований самого термина, что приводит, естественно, к неточности и неконкретности в выражении мысли.
Исследователи сходятся во мнении, что воображение — один из любопытнейших психических процессов, определяющих поведение человека и его индивидуальность. И только единого мнения о том, что же такое воображение, единого подхода к его классификации не существует, т. е. если бы собрать всех авторов, выступающих по этому вопросу за круглым столом, то углы этого стола были бы чрезвычайно острыми.
Пожалуй, прежде всего обнаружилось бы, что в слово «воображение» многие, оперирующие этим понятием, вкладывают далеко не родственное содержание.
В самом деле, изобретатель, создающий новый двигатель, и его коллеги, оценивающие эту работу, словом воображение» определяют совсем не то свойство, что, скажем, артист и его аудитория, писатель и читатели, художник и зрители. И уж совершенно иное явление обозначает словом «воображение» судья, когда свидетель пытается во время судебного процесса придумать более или менее достоверную историю [34].
Некоторые люди могут слушать музыку «умственно», думая о музыкальной композиции, или смотреть на ноты и конструировать мелодию в воображении. Другие в состоянии переживать в воображении мышечные движения или оживлять запахи, которые они встречали ранее. Люди отличаются друг от друга значительно способностью вызывать эти различные виды образов. Человеку, обладающему выраженной способностью вызывать зрительные образы, бывает трудно себе представить, что другие не могут этого сделать.
Часто считают, что люди с развитым одним видом воображения лишены другого вида. Однако дело обстоит нередко иначе: у многих отмечается хорошее развитие различных видов воображения - зрительного, слухового, обонятельного, вкусового и т. д.
Английский психолог Чарльз Эдуард Спирмэн считает: «Не существует специальной творческой силы, достижения, обычно связываемые со специальной функцией воображения, могут быть просто достигнуты (разрешены) при наличии образования и способности к репродукции [Цит.по: 26].
С его точки зрения, «воображение», в смысле «творческих способностей или оригинальности», зависит исключительно от общего уровня интеллекта,
Другой английский психолог, С. Барт придерживается мнения, что плодотворность воображения не является автоматическим результатом высокого интеллекта. Она встречается у учеников со сравнительно низким коэффициентом интеллекта и может отсутствовать у других, с чрезвычайно высоким интеллектом. Профессор психологии Лондонского университета А. Мейс выделяет три различных значения этого термина.
Первое — воображение, послужившее источником создания каких-либо материальных или духовных ценностей. «Актеры, певцы, танцоры, - утверждает автор, - оцениваются с учетом их воображения. В каждом из этих случаев мы имеем продукт или результат, который можно наблюдать и который требует способности, наклонности и интеллекта человека, ответственного за его появление. «Воображение» в таком контексте используется для обозначения способностей, наклонностей человека, при этом подчеркиваются совершенные, хорошо развитые способности, одаренность» [8].
Второе - языковое, лингвистическое воображение, когда речь идет об оценке «языковой» работы поэтов, писателей, мастеров декламации. В этом случае под «воображением» понимается способность достигать цель посредством языкового совершенства— создания образов средствами языка.
Третье — репрезентантное воображение. Термин, употребляемый, когда речь идет о воссоздании в уме зрительного образа того, что в данное мгновение не воспринимается органами чувств. Мы можем вообразить дом нашего детства или то, как наш город выглядел много лет назад. Мы можем вообразить то, что никогда не видели в прошлом — архитектуру древнего Рима, дав­но вымерших животных и т. д.
Выделяем различные виды зрительного, слухо­вого и других вариантов репрезентантного воображения. То, что человек воображает, может быть представлено словами, сказанными или написанными, рисунками, игрой на музыкальных инструментах. «Воображение, которое представляет нечто другое, чем оно само, может быть замещено описаниями, зарисовками, моде­лями, которые служат той же цели».
Многие авторы подразделяют воображение на непроизвольное, произвольное и творческое, в то время как опыт и литература подтверждают, что элементы творчества присутствуют и в непроизвольном воображении,
Немало исследований посвящено и таким формам воображения, которые Э. Блейлер, крупнейший швейцарский психиатр, называл «аутистическим мышлением», относя сюда фантазию, мечтательность комбинации ассоциаций, приятных для человека, «сны наяву». Ассоциации, которые возникают при аутистическом мышлении, определяются исключительно внутренними стимулами [2].
Некоторые советские исследователи, в том числе А. В. Брушлинский, отрицают способность воображения создавать новое, считая эту функцию целиком относящейся к мышлению. Поскольку преобразование действительности не присуще только воображению, а является психической функцией переживаний, то оно вообще отказывает воображению в специфике и какой-либо значительной роли [7].
Пожалуй, это тот случай, когда человек попадает во власть термина, термин начинает оказывать консервативный эффект.
По утверждению большинства исследователей, мышление и воображение настолько тесно соприкасаются друг с другом, пронизываются одно другим, что их невозможно четко разграничить, Если исследователь изучает только воображение или только мышление, это не значит, что изучая одну сторону психологического процесса отражения, он автоматически отрицает другую.
В этом случае исследователь только суживает рамки исследования, что вполне естественно. В более выгодном положении оказывается тот, кто изучает процессы мышления, его закономерности, его функции. Это связано с тем, что этапы, пути, алгоритмы мышления можно без особых трудностей описать, обобщить, вывести закономерности (это сделала наука, логика).
При изучении воображения специфика его часто ускользает от исследователя, потому что для характеристики воображения нередко используются неспецифические признаки.
Известный английский поэт Колеридж в противовес Сартру утверждает, что воображение является живительной силой и первостепенным актом всего человеческого восприятия и «выступает как репродукция в психике каждого вечного акта творчества, который определяет внутреннее «я» человека.
Писатели и художники, педагоги и артисты вкладывают различное содержание в термин «воображение» в силу, очевидно, каждый своего опыта и задач, в силу разных видов деятельности.
Знаменитый русский певец Ф. И. Шаляпин пишет: «Вообразить, это значит — вдруг увидеть. Увидеть хорошо, ловко, правдиво... Для того же, чтобы правильно вообразить, надо хо­рошо, доподлинно знать натуру персонажа, ее главные свойства... Воображение актера должно соприкоснуться с воображением автора и уловить существенную ноту пластического бытия персонажа.
...Надо вообразить душевное состояние персонажа в каждый момент действия. Певца, у которого нет воображения, ничто не спасет от творческого бессилия — ни хороший голос, ни сценическая практика, ни эффектная фигура. Воображение дает роли самую жизнь и содержание [6].
Противоречив подход к исследованию проблемы и у крупных специалистов.
Профессор Гарвардского университета Ричарде вкладывает по крайней мере шесть различных смыслов в термин «воображение»:
продуцирование живых образов, обычно зрительных изображений;
способность человека ярко, метафорически выразить свою мысль или сравнение, хотя это высказывание может и не сопровождаться «воображением» в ином толковании этого слова;
способность человека репродуцировать состояние ума других людей: так, драматург говорит критику: «У вас недостаточно воображения», когда тот считает, что герои пьесы ведут себя неправдоподобно;
способность к изобретательству, находчивость;
способность соединять вместе элементы, которые обычно
несоединимы;
какой-то эффективный, необычный способ связи вещей;
воображение — синтетическая и магическая сила, которая позволяет воспринять старое с ощущением но­визны и свежести, а также способность к балансированию или примирению противоположных или противоречивых качеств [22].
Если обратиться к древним авторитетам, то и здесь мы не найдем единодушия, но обнаружим, что «искания истины» велись и в этом направлении.
«Аристотель писал,— замечает канадский психолог Дэниел Эллис Берлейн,— когда ум осознает какую-то вещь, он должен одновременно осознать ее в воображении... Мышление является частично воображением, а частично — суждением» [Цит.по: 23].
Платон сравнил восприятие с процессом тиснения печати на восковой плитке, а воображение — с оттиском, который остается после снятия печати.
Эта аналогия стала особенно популярна в XVIII ве­ке и психологи, начиная с Хьюма, рассматривают воображение как нечто отличное от восприятия только тем, что существует и без внешних раздражителей и потому слабее восприятия.
Многие авторы отрицают существование воображения у животных, однако эксперименты в этом направлении продолжаются, доказывая, что нельзя ответить на этот вопрос однозначно.
Французский психолог Ж. Пиаже большое Значение придает тому, что «до полутора лет ребенок не проявляет никаких признаков воображения и не может справиться с ситуациями, в которых помочь ему сумело бы воображение.
Половина второго года жизни — очень важный период, когда речь начинает управлять поведением и когда появляется «отставленная имитация», т. е. имитация, которая проявляется и при отсутствии объекта подражания :и длительное время после наблюдения за ним. Например, младенец с немым изумлением смотрит на взрыв негодования у своего ровесника — гостя, на следующий день с удивительной точностью сам разыгрывает такую же сцену. Это первые признаки игры в имитацию» [Цит.по: 27].
Впервые ребенок использует внешнюю имитацию при решении затруднительных заданий. Ребенок, для которого открыть коробку спичек —великая трудность, не раз повторяет «поучающую реакцию», открывая и закрывая собственный рот, после чего внезапно вталкивает пале в щель коробки и открывает ее «решает задачу». Ж. Пиаже считает, что воображение является интериоризированной имитацией.
Отсюда, разумеется, нельзя делать вывод, что воображение «проистекает» из реакции имитации, поскольку возникают они едва ли не одновременно. Имеется другая точка зрения, что развитие воображения дает начало «отставленной имитации».
Исследования американского физиолога Е. Джекобсона показали, что когда мы воображаем какое-либо движение, в мышцах, которые были бы «заняты» в этом движении, возникают функциональные токи. Подобные токи возникают и тогда, когда мы воображаем движения других людей.
Эксперимент американского психолога К. - Л. Халла свидетельствует, что тенденции к имитации выступают и тогда, когда мы просто наблюдаем движения других людей. Так, люди, стоя наблюдающие, как кто-то покачивается вперед и назад, сами, не отдавая в том себе отчета, начинают легко покачиваться.
Все это — «таинственная» сила воображения.
Некоторые современные авторы — Д. Миллер, Д. – Э. Берлайн стали применять термин «воображение» для определения «каждой системы внутренних процессов, которая представляет то, что данное лицо знает или судит о данном фрагменте внешней реальности, воспринимаемой, припоминаемой или конструируемой» [33].
Д. – Э. Берлайн понимает под воображением внутренние процессы, содержание и структура которых напоминают содержание и структуру сенсорных конфигураций, представляют свойства внешнего мира, воспринимаемые органами чувств.
В современных учебниках психологии часто пользуются термином «воссоздающее воображение», имея в виду способность по словесному описанию создать мысленно образ предмета Но, видимо, эта способность не является целиком воображением, хотя и включает элементы его,— это скорее всего индуцированное представление. И участие воображения в этом процессе зависит от количества информации, индуцирующей возникновение представления—чем больше информации, тем меньше в таком случае остается работы на долю воображения. Этот закон ярко прослеживается в криминалистике: следователь заинтересован в меньшей работе «воображения» свидетеля или потерпевшего, иначе показания были бы весьма далеки от истины, а картина получалась бы фантастическая.
Особый интерес представляет изучение таких видов воображения, как репродуктивное — связанное с воспоминаниями; свободная фантазия — комбинация свободных ассоциаций, вызванная определенной задачей или проблемой; аутистическое мышление, при котором ассо­циации определяются исключительно внутренними стимулами.
Глава II. Музыкальное воображение как категория
2.1.Воображение в искусстве
Воображение направлено на выполнение творческой или личностной задачи, оперирует конкретной информацией в определенной области, определяет себя во времени и направлено в будущее, направлено больше во вне, чем на себя и т.п..
Воображение как активное, так и пассивное по признанию многих видных ученых и писателей, пассивное воображение подчас оказывалось лучшим союзником их таланта.
В одном из писем из Флоренции П. И. Чайковский писал: «Как пересказать те неопределенные ощущения, через которую проходишь, когда пишется инструментальное сочинение без определенного сюжета. Это чисто лирический процесс, это музыкальная исповедь души посредством звуков, подобно тому, как лирический поэт высказывается стихами...» [32].
И далее: «Напрасно было бы стараться выразить все неизмеримое блаженство того чувства, которое охватывает меня, когда является главная мысль и когда она начинает разрастаться в определенные формы. Забываешь все, делаешься точно сумасшедший, все внутри трепещет и бьется, едва успеваешь намечать эскизы, одна мысль погоняет другую...» [32].
Письмо это, своеобразное исследование психических процессов творчества, содержит и такое признание: «Необходимо только одно: чтоб главная мысль и общие контуры всех отдельных частей явились бы не посредством искания, а сами собой, вследствие той сверхъестественной, непостижимой силы, которая называется вдохновением» [29].
Психологи разных школ длительное время предпринимают попытки разгадать эти слагаемые творчества.
Родились ассоциативная теория творчества, имитационная теория, теория заторможенного состояния транса, теория «мозговой бури» и т. д., каждая по-своему затрагивающая так или иначе роль воображения в творческом процессе.
Многие исследователи пытаются разобраться, что же предшествует вспышке творческой активности, и приходят к выводу, что в этом плане особое значение имеет своеобразный период заторможенности. Период внешней бездеятельности, когда в подсознании происходят процессы, которые в сознании не фиксируются.
Нет, это не пассивное ожидание внешнего и внутрен­него стимула, это все та же умственная активность, ко­торая внешне не проявляется, но требует концентраций внимания; решение проблемы не прекращается— оно идет на подсознательном уровне.
Каковы же взаимоотношения этих интервалов внеш­него бездействия и вспышек творческой активности, уси­ленной работы воображения?
В эти спокойные интервалы (некоторые авторы называют их заторможенным состоянием транса) происходит перегруппировка информации, которая была уже усвоена и, быть может, автоматически, непродуманно, без оценки.
Теперь же эта информация как бы «записывается» заново, идет сложный процесс ее синтеза, рождаются еще неясные, не получившие даже словесной оболочки образы. Наша повседневная жизнь и состоит из таких интервалов, заполненных процессом перегруппировки. (Вспомните свое состояние перед экзаменом, перед пуб­личным выступлением, перед решительным объяснением с кем-то.)
И вот, когда процессы, выпестованные «интервалом» транса», прорываются в сознание, возникает творческая вспышка, озарение.
До сих пор происходило расчищение поля. Похоже, что мы отвлекаемся от всего «постороннего», создаем вокруг этого «подготовленного поля» своеобраз­ную зону заграждения, открывая каналы в ней избира­тельно для нужной информации.
Может создаться впечатление необычайной легкости и обязательности такого озарения, но ведь нельзя рас­смотреть все аспекты одновременно; естественно, мы отбираем одну лишь, интересующую нас схему, предпо­лагая, что читатель, как и мы, исходит из единственно возможных условий: речь идет о творческой личности, о творческой деятельности при активной постановке за­дачи и напряжений умственных сил.
«Интервалы транса, вынашивания, внешней затормо­женности и выход из этого состояния проявляются в формах психической деятельности с различными внешни­ми признаками: у одних — особая напряженность, ско­ванность, у других — расслабленность, даже сонливость» [41].
Вначале мы нередко как бы пытаемся убежать от ре­шения проблемы, вытеснить ее из своего сознания и да же воображения (можно вспомнить свое состояние перед приближающейся грозной опасностью, предотвратить которую мы не способны), но внимание к проблеме оста­ется, она живет в нашем воображении и диктует ему свои законы. Когда ничто нам не мешает, нет внешних раздражителей и человек находится наедине с собой (часто перед тем, как заснуть), воображение возвращается к беспокоящей проблеме. Она отражается и в содер­жании сновидений, и в бодрствовании, она не покидает сферы подсознательного, чтобы в конце концов прор­ваться в сознание.
И наступает вспышка, озарение, которое вначале еще не получает словесного выражения, но уже вырисовыва­ется в виде образов.
Почему наше воображение вдруг целиком подчи­няется процессу творчества? Только ли накопившаяся информация толкает нас к творческому акту, или в са­мом процессе творчества есть нечто такое, что неотрази­мо влечет к себе? Или, может быть, у людей в опреде­ленные моменты жизни бывает «творческий голод», ко­торый и направляет воображение на совершение творческого акта?
Современный американский композитор А. Копленд пишет, что серьезный музыкант, кото­рый думает о своем искусстве, рано или поздно спраши­вает себя: «Почему так важно для меня писать музыку? Что делает этот процесс таким абсолютно необходимым для меня, что ничто другое по сравнению с ним не имеет значения?» [Цит.по: 28].
И почему творческий импульс никогда не удовлетво­ряется? Почему всегда надо начинать сначала? Ответ на первый вопрос всегда один и тот же необходимость творить - это необходимость самовыражения, основная необходимость, воплощающая наиболее глубокое чувст­во жизни каждого человека. Но почему этот труд никог­да не завершается? Почему всегда надо начинать снова? (Причина этого стремления к возобновлению творчества заключается в том, что каждая завершенная работа не­сет элемент самовыражения, открытия себя. А этот процесс не имеет конца.
Спонтанный характер творческих процессов или обычных действий человека говорит о том, что человеческая способность замечать, обнаруживать или думать о вещах и явлениях, которые прежде не привлекали внимания, связана со временем, в течение которого и происходит этот сдвиг. Как говорят, «пришло время». Однако «вре­менная» гипотеза не всегда себя оправдывает. Времен­ные сдвиги, или смещения творческого процесса, могут быть связаны с обстоятельствами, носящими исключительно внешний характер, или обусловлены «внутрен­ними» стимулами и побуждениями личности.
Но наступление момента, когда все внутренние силы человека собираются воедино и направляются в твор­ческое русло, в какой-то степени зависит от времени.