Деятельность Д.Т. Шепилова

Дипломная работа. Написана мной самостоятельно, правда в короткие сроки и в те же короткие сроки принята и защищена на 3. Она может послужит отличным каркасом к хорошей работе, сам текст можно еще отточить и где-то подретушировать (у меня не было на это времени) и можно получить 5. (оттого и низкая цена). ...

Введение 3
Глава I. Становление Д.Т. Шепилова как государственно-политического деятеля 10
§ 1. Начало политической карьеры Д.Т. Шепилова 10
§ 2. Д.Т. Шепилов в годы Великой Отечественной Войны 18
Глава II. Деятельность Д.Т. Шепилова в послевоенное десятилетие 27
§ 1. В рядах агитпропа 27
§ 2. Восхождение к олимпу власти 41
Глава III. Деятельность Д.Т. Шепилова в первые годы оттепели 52
§ 1. Возвышение Д.Т. Шепилова 52
§ 2. Попытка свержения Хрущева. Роль Д.Т. Шепилова 66
Заключение 73
Библиография 76

В данной исследовательской работе будет предпринята попытка осветить жизнь и деятельность одной неоднозначной, противоречивой личности, сыгравшей значительную роль в послевоенной истории нашей страны – Дмитрия Трофимовича Шепилова (23.10.1905 — 18.08.1995). Этот талантливый и высообразованный ученый – экономист, будучи выходцем из крестьянско-рабочей семьи, смог проявить себя на разных по-прищах: в военной сфере, на государственной службе, во внешнеполитическом ведомстве. Однако закончил свою блестящую карьеру «ни примкнувшим к ним шепиловым», которым остается по сей день в памяти народа.

В деле развития сельского хозяйства, столь близком ему, с которым связывали дальнейшее благополучие страны, он не мог молчать. И высказаться случай представился, после чего последовали бурные события в руководстве страны, затронувшие самого Шепилова. Речь идет о дискуссии по поводу деятельности Лысенко. Сталин и его ближайшее окружение считали Лысенко надеждой отечественного сельского хозяйства. Но большинство ученых, некоторые государственные деятели, а с ними и Шепилов, убежденно доказывали его несостоятельность в области генетики, цитологии, селекции на уровне мировых достижений. Обвиняли «лжеученого» в изобретении собственной вульгарной агробиологии. Признавшись в самоличном санкционировании обсуждения вопроса о компетентности протеже вождя в сельском хозяйстве, Шепилов поставил под удар не только свою карьеру и членство в партии, но и младшего Жданова. А с ним и отца. Позже Дмитрий Трофимович при анализе данной страницы в своей биографии пришел к выводу о закулисных интригах против А.А. Жданова с целью ослабления его власти и подрыва его авторитета в глазах Сталина. В первую очередь отстранение Жданова было на руку Берии и Маленкову. Они желали, к тому же, через дискредитацию Жданова подобраться к, симпатизирующим ему, влиятельным, просвещенным В. Молотову и Н. Вознесенскому. И вот случай нанести больному Жданову удар представился. И притом с самой неожиданной стороны. Он был связан как раз с Лысенко — и с выдвижением на политическую работу сына Андрея Александровича, Юрия Андреевича. С Ю.А. Ждановым Шепилов сдружился в 1947 г. на отдыхе в Сочи на почве совместного музицирования. Однако вскоре их отношения закрепились деловым сотрудничеством в Отделе ЦК. Именно младший Жданов вызвался выступить с докладом на Всесоюзном съезде лекторов в 1948 г., в котором стремился обратить внимание аудитории на антинаучную деятельность Лысенко, его теоретическую и практическую несостоятельность. Поскольку тема развития сельского хозяйства и становления советской экономики на одном уровне с международными достижениями была очень близка Шепилову, он с энтузиазмом воспринял эту идею, поставив в известность Суслова, как главу Агитпропа. Но он спасовал перед лицом Сталина, и тогда Шепилов проявил всю свою ответственность, настойчивость, силу характера и благородство, вступив в полемику с вождем. Возник конфликт. Сталин был очень недоволен. Создали специальную комиссию для расследования данного дела. Хотя только при Хрущеве удалось пошатнуть монополию Лысенко, освободить его с поста президента ВАСХНИЛ , но первый камень был заложен в этой дискуссии Шепилова со Сталиным. Возможно, именно тогда Дмитрий Трофимович громко заявил о себе. Необычным было то, что никаких гонений не последовало. Доклад Ю. А. Жданова был признан ошибочным. Отсутствие серьезных последствий можно объяснить так же скорой свадьбой Ю. А. Жданова и дочери И. В. Сталина, Светланы. Жданов-младший обратился к будущему тестю с письмом, в котором признал, что, выступив на семинаре лекторов, допустил целый ряд серьезных ошибок. И. В. Сталин распорядился опубликовать это письмо в «Правде». А в июле 1948 г. была произведена реорганизация аппарата ЦК. Управление пропаганды и агитации преобразовали в Отдел, в котором Шепилов стал начальником. А. Жданов уехал в отпуск на Валдай. Вся тяжесть бесконечной работы легла на плечи Дмитрия Трофимовича. Работа отнимала, в буквальном смысле слова, дни и ночи, шла под аккомпанемент восклицаний, недоумений, понуканий, предупреждений. С болезнью Жданова на руководство Секретариатом ЦК вернулся Маленков с присущим ему сверкающе-отчетным стилем работы. Шепилов признается, что его глубоко травмировали постоянные замечания руководства. Закончилось это сверхчеловеческое напряжение для Шепилова динамическим нарушением кровообращения головного мозга на почве истощения нервной системы. Он оказался в больнице, в которой долго не мог успокоиться и заставить себя отдыхать. В последний день лета 1948 г. не стало А.Жданова по причине паралича болезненно измененного сердца при явлениях острого отека легких. На Пленуме ЦК после XIX съезда партии Сталин с волнением и большой силой убежденности говорил, что Жданова убили врачи, сознательно ставившие ему неправильный диагноз. Шепилов списывал это на измышления больного мозга, хотя подозревал и длинные руки Берии. Шепилов в своих размышлениях о значении деятельности А. Жданова для партии и страны, признает принятие им ряда недемократических постановлений, затрагивающих все сферы идеологии. Но оговаривает, что диктаторским предписаниям Сталина беспрекословно повиновались все, хотя исторической ответственности с обличенных властью людей ничто не снимает. Обвиняя соратников Сталина в приспешничестве, Шепилов и сам попал под влияние власти вождя. Согласно исследованию историка Г.В.Костырченко, до января 1949 г. он разделял взгляды будущих «космополитов». Но узнав, что И. В. Сталин решает вопрос иначе, координально изменил свое мнение. В записке Маленкову о партийном собрании в Союзе Советских писателей, посвященном борьбе с космополитизмом от 14 февраля 1949 г. Шепилов подробно дает отчет о разоблачении и разгроме антипатриотической группы театральных критиков, «буржуазных ура – космополитов», называет их врагами социалистического искусства. Они обвинялись в том, что в течение ряда лет выступали против лучших произведений советской драматургии и всячески восхваляли идейно-порочные пьесы, сколотили свою «среду» при Ленинградском отделении театрального общества, публиковались в газете «Вечерний Ленинград»; занимались распространением абонементов Еврейского театра среди писателей Москвы, Киева и других городов; стремились всячески популяризировать «мировую еврейскую литературу». Им вменялись в вину показы «элегантных» пьес западной драматургии и всяческое сопротивление перестройке, изжитию формалистических ошибок в Ленинградском театре комедии. И далее, в том же духе. Уже позднее, все переосмыслив в течении долгих лет, Шепилов говорит об омерзительности этой кампании, начало которой было положено статьей, опубликованной 28 января 1949 г. в «Правде» на четыре полные колонки «Об одной антипатриотической группе театральных критиков». Переосмысливая свою жизнь и деятельность, перебирая воспоминания, Дмитрий Трофимович приходит к выводу о том, что уже с конца сороковых годов за спиной Сталина действовали тайные силы, готовящиеся к возможной смерти вождя и ее последствиям, рвущиеся к власти. Со смертью А.А. Жданова первоочередной опасной фигурой для них становится Николай Вознесенский, председатель Госплана, близкий товарищ Жданова и Молотова. Сталин оказывал ему предпочтение перед всеми другими. Еще в начале тридцатых годов Вознесенский выступил с серией статей, в которых пытался раскрыть закономерности развития советской экономики. Над этой проблемой он работал и в последующие годы. В 1935 г. Вознесенскому была присвоена степень доктора экономических наук, в 1943 г. он избирается академиком. В 1947 г. вышла книга Н. Вознесенского «Военная экономика СССР в период Отечественной войны», получившая Сталинскую премию 1-й степени, которую он пожертвовал на содержание детских домов. Через год внезапно Сталин изменяет свое отношение к работе Вознесенского. Книга была изъята из библиотек как антимарксистская и вражеская. Здесь, по мнению Шепилова, сыграли роль способности Берии и Кагановича использовать слабости Сталина, ультрапатологическую подозрительность и гипертрофированное самомнение, в своих целях. Они представили доказательства мнимого превышения Вознесенским своих прав председателя Госплана, напели о его планах по захвату власти. Помимо этих обвинений, ему вменяли пропажу секретных документов из аппарата Госплана, а также заговор против руководства партии и Союза ССР. Уже 5 марта 1949 г. Вознесенский неожиданно, без всякой проверки инкриминируемых ему фактов был снят со всех занимаемых им постов, и через несколько дней выведен из состава Политбюро, затем и из членов ЦК. На протяжении семи месяцев Вознесенский был предоставлен сам себе, он написал огромный труд «Политическая экономия коммунизма». В это время фабрикуется «Ленинградское дело». Шепилов определяет две задачи, стоящие перед авторами этой чистки. Во-первых, убедить Сталина, что органами МГБ открыт гигантский заговор, главными действующими лицами которого выступали руководящие деятели Политбюро и Совета Министров (Н.Вознесенский), аппарата ЦК (А. Кузнецов), правительства Российской Федерации (М. Родионов), секретари Ленинградского обкома (П. Попков), горкома (Я. Капустин) и многие другие. Во-вторых, политически дискредитировать мертвого Жданова, задним числом доказать, что нити заговора тянулись к нему, ведь он много лет возглавлял ленинградскую парторганизацию. Это должно было ещё выше поднять акции Берии в Политбюро, как самого верноподданного Сталину человека. Орудием выполнения этого плана сделался П.Н. Федосеев, редактор журнала «Большевик», который написал ложные доносы в ЦК с версией существования «школы Вознесенского» среди ученых-экономистов в редакции подчиненного ему журнала «Большевик» и в Агитпропе ЦК. Он оговаривает большую группу академиков, членкоров, профессоров: К. Островитянова, Л. Гантовского, И. Кузминова, Ф. Кошелева, Шепилова и других. После разговора с Маленковым с намерением оправдаться, идеализм и слепая вера в праведность Политбюро и ЦК у Шепилова дали трещину. И вскоре, 13 июля 1949 г., состоялось решение Политбюро ЦК «О журнале «Большевик». Дмитрия Трофимовича обвинили в некомпетентности, выражающейся в неспособности контролировать журнал «Большевик» и в необоснованной рекомендации книги Вознесенского в качестве учебника для работы с секретарями райкомов партии и пропагандистскими кадрами. Затем он был отставлен от руководства Агитпропом ЦК. Вынужденное бездействие Шепилов воспринял тяжело. В сложное время, когда повсеместно проводились грандиозные чистки, арестовывали вообще неизвестно по каким признакам, никто не был уверен в завтрашнем дне, жили в тревожном ожидании. Однако Дмитрий Трофимович не опускает руки. Он собирал и обрабатывал материалы по истории коллективизации сельского хозяйства СССР. Тренировался в английском языке. Снова, как в годы учения в Институте Красной профессуры, штудировал «Науку логики» Гегеля, просил ЦК о любой работе. В результате принялся за редакцию материалов в журнале «Большевик», где главным редактором стал его однополчанин Сергей Михайлович Абалин, ученый-историк. Так, казалось, была закончена политическая карьера Д.Т. Шепилова. За время работы в Агитпропе со Ждановым, Маленковым, в непосредственной близи от Сталина, он приобрел богатый опыт аппаратной работы, воочию, изнутри увидел деятельность высшего чиновничества, закулисные игры. И даже участвовал в осуществлении политики партии, хотя во многих случаях это противоречило его внутренним убеждениям и благородству. Снова близкие люди страдали от несправедливости государственной машины, а он сам чудом избежал этой мясорубки. Его идеалистическая картина работы руководства партии и Центрального Комитета, казалось, была окончательно повержена, святыня разрушилась, пролив новый свет на реальность бытия. Но это был лишь очередной крутой поворот в судьбе Шепилова. И он, словно феникс, возрождается из пепла. Слишком ярко он показал себя, что бы о нем забыли. Этот талантливый, уже сформировавшийся ученый-экономист со своими неординарными подходами к анализу экономических проблем в народном хозяйстве СССР, с устойчивыми взглядами и убеждениями, с верой в победу социализма и величие страны еще нужен был Сталину. И совсем скоро о нем вспомнили. Впереди маячил новый поворот, сулящий интересную, напряженную работу, ведущую наверх, к Олимпу. § 2. Восхождение к олимпу власти До конца 1949 года Д.Т. Шепилов был на неофициальной должности в журнале «Большевик». Но с началом нового года неожиданно пришли перемены. 31 января он был вызван в Секретариат ЦК, где Маленков предложил ему должность инспектора. Позже выяснилось, что сам Сталин вдруг вспомнил о Шепилове и пожалел, что такие люди не при деле. Это явилось высшим признанием образованности и полезности для недавнего изгоя. В ту пору инспекторами назначались, как правило, бывшие первые секретари обкомов, крайкомов, члены ЦК партии. Поэтому назначение Шепилова явилось для многих показателем лояльности вождя к его персоне. А далее произошли и вовсе непредсказуемые события, замелькали с необычайной быстротой на фоне недавнего «простоя» ученого. Через несколько дней Сталин пригласил к себе Шепилова на длительную беседу с глазу на глаз. Встал вопрос о создании учебника политической экономии. Сталин придавал огромное значение просвещению людей по экономической теории, связывал с этим решение всех насущных задач и построение коммунизма. Он называл дело создания такого учебника историческим, необходимостью с целью организации труда на научной основе. По замыслу Сталина, учебник должен был воздействовать на сознание и помогать в познании законов общества. К тому же, с помощью исследования в области политической экономии, систематизации и обобщения обширного материала, светлые головы передовых ученых должны были постичь закономерности экономического и общественного строя, утвердившегося в СССР к 40-м годам. Требовалось найти универсальное средство для успешного развития экономики страны в дальнейшем. Эта ночная беседа произвела огромное впечатление на Дмитрия Трофимовича, раскрыла полнее образ сурового вождя, сумевшего передать Шепилову чувство ответственности за каждое слово и оттенок в будущей работе, грандиозность ее значения. Ученого переполняли новые надежды и стремления. Итак, Сталин высоко ценил творческую активность Шепилова, который стал играть главную роль в авторском коллективе, созванном для создания учебника. Поддержка главы государства открывала многие двери, в том числе к крупным идеологическим постам. В феврале началась кампания по выборам в Верховный Совет СССР. Нежданно Дмитрия Трофимовича выдвинули кандидатом в депутаты Верховного Совета СССР от рабочих, служащих, инженерно-технических работников Уральского алюминиевого завода Каменск-Уральского избирательного округа, Уральского Новотрубного завода, Каменск-Уральского авиационного завода. А осенью на состоявшемся XIX съезде партии Шепилов был избран членом Центрального Комитета. 12 марта 1950 г. состоялись выборы в Верховный Совет СССР. Шепилов оказался в новом для него качестве, но с присущей его натуре ответственностью и рвением принялся выполнять поставленные партией задачи. Он ездит и выступает перед рабочими, колхозниками, интеллигенцией Каменск-Уральского избирательного округа: Уральского алюминиевого завода, Синарского трубного, авиационных заводов, Каменск-Уральской ТЭЦ, Березовского рудника по добыче золота, пригородных колхозов и совхозов. Знакомится с избирателями. Наконец, 12 июня открылась первая сессия вновь избранного Верховного Совета в зале заседаний Большого Кремлевского дворца. Рядом находились также избранные от Свердловской области депутаты: маршал Советского Союза Г.К. Жуков, знаменитый физик-атомщик И.В. Курчатов, уральский писатель-сказочник П.Т. Бажов и другие. Шепилов был поражен тем, что эволюция в сторону усиления недемократических методов руководства и управления, сказывавшаяся все сильнее во всех звеньях партийного и советского механизмов, не составлял исключения и в, казалось бы, демократическом по самой своей природе органе — Верховном Совете СССР. Как выяснилось, на заседаниях палат единогласно принимались заранее заготовленные предложения без каких-либо вопросов и обсуждений. Председатель Совета Министров и члены правительства знают, что фактически никто из них не подотчетен парламенту. Критиковать кого-либо из руководителей можно лишь в том случае, если на это дана команда сверху. Обсуждение ведется только в духе безоговорочного одобрения доклада и законопроекта, а голосование может дать только единственный результат — единогласное утверждение выдвинутых предложений. На пятый или шестой день сессии единогласно утверждаются все указы, принятые между сессиями, а на первых сессиях после выборов открытым голосованием избирается Президиум Верховного Совета СССР и утверждается правительство — Совет Министров СССР. То же повторилось через пять лет. Такую бутафорскую работу демократического органа власти народа Шепилов переносил с трудом и сожалением. Он выступал за постоянное, решающее участие народа в демократическом управлении государством. Считал насущной необходимостью организацию функционирования всех надстроек (от государства до философии и эстетики) на началах широчайшей всенародной демократии, истинной свободы личности в социалистическом обществе. Но повсюду он видел усиление и углубление жесткого курса. Преследование антипавловцев, гонение на выдающегося ученика И.П. Павлова, крупнейшего советского физиолога, Героя Социалистического Труда А. Орбели. Обвинение всемирно известного лингвиста и археолога академика Н.Я. Марра в аракчеевщине, предание анафеме его «Нового учения» о языке; признание Сталиным идейно порочным романа А. Фадеева «Молодая гвардия» тому примеры. И тем тяжелее было принять это Шепилову, чем больше он узнавал о подводных течениях и подоплеке всех постановлений и деятельности ЦК партии, самого вождя. Шепилов, анализируя прошлое, сравнивает Сталина с тяжелым алкоголиком, для которого в последние годы жизни, как водка, стали потребностью разоблачения «заговорщиков». Этому потворствовали бериевцы с завидным рвением. Шепилов был уверен, что в общем деле построения коммунистического, справедливого, демократического государства роль интеллигенции очень велика. В грандиозном процессе созидания развитого социалистического общества она является организующей силой во всех сферах жизни и деятельности советского общества. Он считал, что только сильный и сплоченный слой советской интеллигенции сможет стать движущей силой в пути к социалистическим идеалам. Депутатская деятельность в Верховном Совете отнимала всего несколько дней раз в пять лет. Да и должность инспектора ЦК была намного спокойнее, чем в Агитпропе. Поэтому все свободное время неутомимый в области научной деятельности Дмитрий Трофимович посвящает работе над новым учебником политической экономии. Создание учебника началось еще до войны членом-корреспондентом Академии наук СССР Л. А. Леонтьевым, но ни один его вариант не был принят Сталиным. По его указанию 22 февраля 1950 г. комиссии под председательством Секретаря ЦК Г. Маленкова поручили в месячный срок доработать последний вариант и представить его в Политбюро. И опять Сталин не был доволен. После одобрения вождя и формального решения Президиума ЦК группе советских ученых-экономистов предложили написать учебник политической экономии. В группу были включены: академик К.В. Островитянов, академик П.Ф. Юдин, член-корреспондент Академии наук Д.Т. Шепилов, член-корреспондент Л.А. Леонтьев, а несколько позже — действительный член Академии сельскохозяйственных наук И.Д. Лаптев и член-корреспондент А.И. Пашков. По указанию Сталина в мае 1950 г. их всех освободили от работ и общественных обязанностей и направили за город «со строгой изоляцией», с тем, что бы в течение одного года подготовили текст учебника. Для этого был отведен под Москвой, в Горках, прекрасный особняк. Когда-то он был построен Саввой Морозовым. Здесь с июля 1931 г. по июнь 1936 г. жил и работал Алексей Максимович Горький. Начался творческий процесс. Он растянулся на целый год, проходил в строгом режиме и в большом напряжении. Но Дмитрий Трофимович был счастлив, ведь он занимался любимым делом ― научной работой, да еще возведенной в ранг государственной важности. Создание учебника проходило под чутким руководством Сталина, проявлявшего к авторам суровую требовательность. В беседах он многократно подчеркивал, что каждое слово должно быть тщательно взвешено, чтобы в тексте не было ничего лишнего («болтовни»).