английская нормативная грамматика 18 века: Роберт Лаут

СОДЕРЖАНИЕ
Введение
introduction
Глава 1. Теоретические аспекты рассмотрения исторической нормативной грамматики
1.1. Грамматика, нормативная грамматика: определение, сущность
1.2. История изучения и описания грамматики английского языка
Глава 2. Роберт Лоут и его вклад в нормативную грамматику английского языка
2.1. Роберт Лоут: краткая биография
2.2. Структура и содержание «Краткого введения в английскую грамматику» 1762 года
2.3. «Краткое введение в английскую грамматику» 1762 года
Заключение
Список использованной литературы

Лоута «отличным языковым экспертом» («a language expert par excellence»), а в свое время Р. Лоут имел настолько высокий статус грамматиста, что его попросили написать вступление к шестому изданию «Grammatica Linguae Anglicanae» Джона Уоллиса (1765; первое издание – 1653), от чего, он, вероятно, отказался. Сегодня доподлинно неизвестно, кто автор этого вступления. Возможно, Р. Лоут все же написал его, т.к. автор этого вступления поразительно хорошо знаком с «Грамматикой» Р. Лоута.
С современной точки зрения, критерии, предъявленные Чэпмэном, безусловно, иллюзорны, но в рассматриваемое нами время для будущего грамматиста было необходимо знание латыни, а его получали все будущие священники. Вообще лингвистов-выходцев из священнической среды в XVIII веке было довольно много. Например, Джон Киркби (John Kirkby, ок. 1705-1754), автор «Новой английской грамматики» (A New English Grammar, 1746). Следовательно, большинство английских грамматик XVIII века, включая «Грамматику» Р. Лоута, были основаны на латинской грамматической модели. Часто этот факт указывается как недостаток грамматических сочинений этого периода, что не совсем правомерно, т.к. других грамматических моделей на тот момент просто не существовало. В этом, в частности, Р. Лоута обвиняли Ноа Уэбстер и Джон Хорн Тук. Однако Перси указывает, что хотя Р. Лоуит и использовал латинскую терминологию в своей «Грамматике», «он не подразумевал, что английский язык должен описываться в терминах латинской грамматики» [Percy 2003, 133]. Р. Лоут фактически составил свою «Грамматику» для своего старшего сына, Томаса Генри, чтобы облегчить ему изучение латинского языка к тому времени, когда он сможет пойти учиться в школу. Автор считал, что знакомство с терминологией и общей системой грамматики облегчит его сыну обучение в будущем.
Реакция на «Грамматику» Р. Лоута, как отмечает Майкл в «Lexicon Grammaticorum», была «в целом, очень благожелательная». Ричард Берн в своем письме указывал: «Общество в большом долгу у доктора Лоута за такую прекрасную критику, четкую, убедительную, доказательную и более приемлемую, так как она представлена там, где ее не совсем ожидали бы обнаружить (в введении в английскую грамматику)» («The public is highly indebted to Dr Lowth, for a piece of excellent criticism, clear & convincing, & which carries its own evidence along with it, & is the more agreeable perhaps, as it is found where one would not readily have expected it (in an introduction to English Grammar)»). «Грамматика» также вызвала живейшее обсуждение, о котором просил Р. Лоут в введении к изданию. В результате этого обсуждения довольно быстро появилось второе издание «Грамматики», которое, вероятно, следует считать первым публичным.
Сам Р. Лоут, как было указано выше, писал эту грамматику для своего сына Тома. Но можно ли ее назвать действительно детским учебником, подготавливающим ребенка к классической гимназии? Несмотря на благожелательное отношение, «Грамматика» все же воспринималась в XVIII веке как пособие для взрослых. В «Lexicon Grammaticorum» также указывается, что «однако грамматика больше подходит для взрослых, нежели для школьников» («thought the grammar more suitable for adults than schoolchildren»). То, как серьезно к ней отнесся Меррик. Также свидетельствует о том, что это был полноценный «взрослый труд». Более того, Джон Эш (John Ash, 1724?-1779) дал собственной грамматике довольно примечательный подзаголовок: «Простое введение в английскую грамматику доктора Лоута» («an easy introduction to Dr. Lowth’s English Grammar»), эта грамматика предназначалась автором для детей в возрасте десяти лет. Если сопоставить эти две грамматики, то можно увидеть, что грамматика Эша, действительно, проще и более приспособлена для детей:
«Грамматика» Эша:
130. Than is on/y used in Comparison, and takes the same Case after that goes before it: as, ‘He is greater than I; ‘She loves him better than me.’ (Ash, 1763, p. 80)
«Грамматика» Р. Лоута:
When the Qualities of different things are compared, the latter Noun is governed, not by the Conjunction than, or as, (for a Conjunction has no Government of Cases,) but by the Verb of the Preposition, expressed or understood. As, ‘Thou art wiser than I [am.]’ ‘You are not so tall as I [am.]’ ‘You think him handsomer than [your think] me.’ In all other instances, if you complete the Sentence in like manner, by supplying the part which is understood, the Case of the latter Noun will be determined. Thus, ‘Plato observes, that God geometrizes; and the same thing was observed before by a wiser man than he:’ that is, than he was. ‘It was well expressed by Plato; but more elegantly by Solomon than him:’ that is, than by him.
К приведенному выше тексту Р. Лоут добавляет еще сноску с восемью цитатами, иллюстрирующими данное правило.
«Грамматика» Р. Лоута глубоко укоренена в латинской традиции и, вероятно, как указывает Перси [Percy 2003, 142], происходила из латинских грамматик, с которыми в XVIII веке был знаком каждый школьник. «Грамматика» Р. Лоута последовательно рассматривает орфографию, морфологию и синтаксис, но не касается просодики в отличие от других грамматик; вместо просодики в нее введен раздел по пунктуации. Далее, выделение девяти частей речи – субстантива, прилагательного, местоимения, артикля, глагола (включая причастие), наречия, союза, предлога и частицы – соответствует латинским принципам. Латинский контекст, в котором написана «Грамматика», очевиден также из того, как именно формулируются дефиниции. Так, термин «предлог» отражает латинскую этимологию слова:
Prepositions, so called because they are commonly put before the words to which they are applied, serve to connect words with one another, and to show the relation between them.
Предлоги так называются потому, что они обычно ставятся перед словами, к которым они относятся, служат для соединения слов с другими и показывают отношения между ними.
Но Р. Лоут также уделяет внимание специфическим характеристикам английского языка, а также разнице между устной и письменной речью, стилевым различиям. Хорошей иллюстрацией этого аспекта внимания грамматиста является его рассуждение касательно постановки предлога:
The Preposition is often separated from the Relative which it governs, and joined to the Verb at the end of the Sentence, or of some member of it: as, ‘Horace is an author, whom I am much delighted with.’ <...> This is an Idiom which our language is strongly inclined to; it prevails in common conversation, and suits very well with the familiar style in writing; but the placing of the Preposition before the Relative is more graceful, as well as more perspicuous; and agrees much better with the solemn and elevated Style.
Предлог часто отделяется от Зависимого Слова, которым он управляет, и присоединяется к Глаголу в конце Предложения или его части, например: «Horace is an author, whom I am much delighted with» (Горация – автор, который доставляет мне удовольствие). Это Идиома, к которой наш язык имеет большую склонность; она преобладает в личном общении и хорошо подходит дружескому письменному общению, но предпочтительнее размещать Предлог перед Зависимым Словом, это больше подходит для высокого и торжественного Стиля.
Паллам также указывает как один из больших недостатков «Грамматики» Р. Лоута «почти исключительную концентрацию на письменной речи и исключение речи устной («An almost exclusive concentration on written language to the exclusion of spoken» [Pullum 1974, 66]), но приведенный выше пример показывает, что это обвинение не имеет под собой оснований.
Еще одна претензия Паллама к «Грамматике» Р. Лоута – это то, что грамматисты-нормативисты имеют «расположению к предписанию, нежели к описанию». Как было показано выше, эта недостаточно обоснованная претензия встречается и в других критических работах. Часто утверждается, что двойное отрицание исчезло из грамматики английского языка под влиянием правил, сформулированных грамматистами-нормативистами XVIII века (например, van Kemenade 2000, Beal 2004). Бо и Кэйбл упоминают Р. Лоута в этом контексте, указывая, что он «установил правила, которыми мы теперь связаны». Эйтчисон соглашается с этим мнением, хотя еще раньше Леонард (Leonard, 1929) отмечал, что Р. Лоут «вероятно, повлиял на изменения в речи». Но если посмотреть на историю правила о двойном отрицании в английской грамматике XVIII века, можно увидеть, что Р. Лоут был далеко не первым, кто обратил внимание на этот феномен. Двойное отрицание упоминалось Гринвудом (1711) и еще шестью грамматистами в течение XVIII века, прежде чем этим предметом занялся Р. Лоут: Джонс (1724), Данкэн (1731), Киркби (1746), Мартин (1748), Фишер (второе издание, 1750) и Го (1754). Интересно также отметить, что ограничительное правило появилось только во втором издании «Грамматики» Р. Лоута, вероятно, кто-то указал автору на то, что это правило было пропущено. Но что касается его предполагаемого влияния на практику использования языка, уже в XVIII веке двойное отрицание постепенно выходило из речи образованных слоев общества. Исследователи Невалайнен и Раумолин-Врюнберг (2003) показывают, что анализ корпуса корреспонденции данного периода демонстрирует постепенное исчезновение двойного отрицание уже в XVII веке. Биль (2004) также указывает, что исчезновение двойных сравнительных и превосходных конструкций произошло под влиянием грамматистов XVII века, хотя и здесь данные показывают, что этот процесс начался веком раньше.
Необходимо уточнить, что правило Р. Лоута касательно двойного отрицания не имеет прескриптивного характера:
Two Negatives in English destroy one another, or are equivalent to an Affirmative: as, ‘Nor did they not perceive the evil plight In which they were, or the fierce pains not feel.’ Milton, P.L. i. 335.
Два Отрицания в английском языке взаимоустраняются, т.е. они эквивалентны Утверждению, например: «Nor did they not perceive the evil plight In which they were, or the fierce pains not feel».
В примечании Р. Лоут дает два примера из пьесы У. Шекспира «Много шума из ничего» и еще один пример один из Дж. Чосера, показывая, что раньше двойное отрицание использовалось в другой функции:
‘Give not me counsel,
Nor let no comforter delight mine ear.’
Shakespeare, Much ado.
‘She cannot love,
Nor take no shape nor project of affection.’ Ibid.
Shakespear uses this construction frequently. It is a relique of the antient style abounding with the Negatives, which is now grown wholly obsolete (Шекспир часто использует эту конструкцию. Это наследие древнего стиля, в котором Отрицаний было много, но сейчас этот стиль устарел):
‘And of his port as meke as is a maid,
He never yet no villany ne said
In all his life unto no manner wight;
He was a very parfit gentil knight.’ Chaucer.
Р. Лоут фактически просто описывает эффект от использования двойного отрицания, показывая то, что существует в языке на момент написания «Грамматики»: два отрицания взаимоустраняют друг друга, и в сноске показывая, что на более раннем этапе развития языка функция двойного отрицания была иной. Прескриптивным правило стало только тогда, когда Маррей заимствовал его у Р. Лоута и добавил к нему свой совет избегать использования двойного отрицания даже в том случае, если целью говорящего является утверждение:
RULE XVI.
Two negatives, in English, destroy one another, or are equivalent to an affirmative; as, ‘Nor did they not perceive him;’ that is, ‘they did perceive him.’ ‘Never shall I not confess;’ that is, ‘I shall never avoid confessing;’ or, ‘I shall always confess.’ But it is better to express an affirmation by a regular affirmative than by two negatives.
ПРАВИЛО 16.
Два отрицания в английском языке взаимоустраняются, т.е. они эквивалентны Утверждению, например: «Nor did they not perceive him», т.е. «they did perceive him». «Never shall I not confess» означает «I shall never avoid confessing», или «I shall always confess». Но лучше выразить утверждение обычным утверждением, а не двумя отрицаниями.
Почему необходимо избегать двойного отрицания Маррей не объясняет; вероятно, предполагается, что с точки зрения языковой экономии гораздо проще сформулировать утверждение, нежели двойное отрицание. Вероятно, также имела место и социальная подоплека: двойное отрицание продолжало употребляться в языке низших слоев общества, откуда многие пытались подняться вверх по социальной лестнице. Поэтому использование двойного отрицания в речи оказывалось и стратификационным маркером. Отчасти это сохраняется и сегодня: Standard English – единственный вариант английского языка, в котором абсолютно недопустимо двойное отрицание.
Сегодня к грамматикам предъявляется серьезное требование, состоящее в необходимости применения дискриптивного подхода и эмпирического анализа фактов речи. Очевидно, что сложно предъявлять такие же требования к грамматикам XVIII века, когда даже самой дисциплины лингвистики не существовало. Однако в каком-то смысле «Грамматика» Р. Лоута имеет определенную эмпирическую основу.
«Грамматика» Р. Лоута состоит из двух частей, присутствует основной текст и примечания, которых особенно много в синтаксическом разделе, озаглавленном «Предложения». Эйтчисон по поводу этих примечаний пишет, что это «помпезные замечания, в которых он [Р. Лоут] порицает ничтожный английский великих писателей» («pompous notes in which he deplores the lamentable English of great writers» [Aitchison 1981, 23-24]). Примером такого замечания является наблюдение Р. Лоута о том, что «английский Предлоги всегда требуют Объектного Падежа»:
‘We are still much at a loss, who civil power belongs to.’ Locke.
Здесь должно стоять местоимение «whom». Но Р. Лоут использовал такого рода примеры в качестве эмпирической базы для своей синтаксической главы. Он собирал эти примеры специально и формировал нечто вроде современного корпуса, о чем он пишет в предисловии:
But perhaps the Notes subjoined in the following pages will furnish a more convincing argument, than any thing that can be said here, both of the truth of the charge of inaccuracy brought against our Language as it subsists in practice, and of the necessity of investigating the Principles of it, and studying it Grammatically, if we would attain to a due degree of skill in it.
Но, возможно, замечания, присоединенные к следующим страницам, представят более убедительный аргумент, чем что-либо, что еще может быть сказано здесь: и верные обвинения нашего Языка в неточности в практическом его применении, и необходимость исследовать его Принципы, и Грамматическое изучение его, если мы приложим к этому достаточно усилий.
Другими словами, функция этих замечаний была иллюстративной: они должны были побуждать читателя изучать грамматику систематически, т.к. даже лучшие писатели «включая какие-либо рудименты такого рода, иногда делали серьезные ошибки с точки зрения Грамматики» («for want of some rudiments of this kind have sometimes fallen into mistakes, and been guilty of palpable errors in point of Grammar»). Более того, Р. Лоут, считал, что его коллекция грамматических ошибок является в некотором роде репрезентацией текущего состояния языка, а это очень важное требование к любому лингвистическому корпусу. Он писал во вступлении, что он собрал примеры «в таком виде, в котором они встречаются при чтении, без всякого специального или методического анализа: и их количество легко может увеличить любой другой исследователь, у которого достанет свободного времени или хладнокровия пройти весь обычный курс чтения, просматривая его только с этой точки зрения» («such as [they] occurred in reading, without any very curious or methodical examination: and they might easily have been much increased in number by any one, who had leisure or phlegm enough to have gone through a regular course of reading with this particular view»). С точки зрения состава такого корпуса примеров, замечания Р. Лоута лишь незначительно отличаются от, к примеру, картотеки Есперсена в «Modern English Grammar on Historical Principles» (1949–1954) или Виссера в «Historical Syntax of the English Language» (1963–1973). Такого типа исследования были довольно распространены до появления и развития корпусной лингвистики.
Рассуждения Р. Лоута о двойном отрицании, в отличие от варианта Маррея, опровергают и еще одну претензию в сторону грамматистов-нормативистов, высказанную Палламом: «тенденция смешивать синхронный и диахронный уровни и ошибочно предлагать исторические объяснения вместо описания языковых фактов». Четкое разведения синхронного и диахронного уровней является сегодня одним из базовых лингвистических требований – его историю можно проследить вплоть до Ф. де Соссюра. Задачей Р. Лоута при приведении цитат из Шекспира и Чосера является подтверждение того, что двойное отрицание было очень распространено в прошлом и что это было «наследие древнего стиля, в котором Отрицаний было много, но сейчас этот стиль устарел». Использование примера из Дж. Мильтона для демонстрации современного варианта использования двойного отрицания сходно с методами демонстрации эмпирического материала у Виссера, когда онЮ например ссылается на Теккерея (1846) и Троллопа (1864) в качестве источников примеров современного английского. Исторический подход и сегодня не очень распространен в работах, связанных с анализом синхронного среза. Как указывает Берчфилд в введении к «Modern English Usage» Фаулера (издание 1996 г.), «Выводы, основанные на распространенности конкурирующих структур или стилей произношения, очень хрупки и малоценны, если они также не рассматриваются и с исторической точки зрения». «Modern English Usage» Фаулера – один из примеров нормативной грамматики, и благодаря сходству характеров исследования, в работах Р. Лоута и Фаулера обнаруживаются некоторые сходства в подходе к языку. Безусловно, подход Р. Лоута к грамматике отличался от современного. Главное его отличие состояло в том, что он больше внимания уделял практике использования, нежели систематизации грамматики, и сам Р. Лоут это хорош понимал, что нашло отражение во вступлении к его труду: «Это не относится к какой-то конкретной нерегулярности или трудности в Языке, неправильность относится лишь к общей практике устной и письменной речи. Ошибки не в Языке, а в практике» («It is not owing then to any peculiar irregularity or difficulty of our Language, that the general practice both of speaking and writing it is chargeable with inaccuracy. It is not the Language, but the practice, that is in fault»).
Противопоставляя «Язык» (систему) «практике» (речи), он указывает, что такой подход стал результатом его сознательного выбора. И, добавляет он, те читатели, которые в меньшей степени заинтересованы в речи и «которые глубже погрузятся в этот Предмет, увидят, что он полностью и подробно обсужден с примерной исследовательской остротой, доступностью экспликации и элегантностью метода в « Treatise Intitled Hermes» Джеймса Харриса, эсквайра, – самом прекрасном примере Анализа со времен Аристотеля» («who would enter more deeply into this Subject, will find it fully and accurately handled, with the greatest acuteness of investigation, perspicuity of explication, and elegance of method, in a Treatise Intitled Hermes, by James Harris Esq; the most beautiful and perfect example of Analysis that has been exhibited since the days of Aristotle»). «Гермес» Харриса представляет собой философскую грамматику, которая, безусловно, не была интересна людям, нуждавшимся в практическом руководстве для правильной нормативной речи.
Аналогичный вывод можно сделать из анализа переписки между Р. Лоутом и Джеймсом Мерриком, другом и соратником грамматиста, который просил его прокомментировать свой перевод псалмов. Особенно оживленной переписка была между декабрем 1761 года и октябрем 1764 года, когда «Грамматика» была только опубликована и начала набирать свою популярность. Р. Лоут Просил Додсли, своего издателя отправить Меррику копию своей «Грамматики» и указывал, что он ожидает комментариев от своих читателей с тем, чтобы улучшить следующее издание. Меррик получил свой экземпляр 25 февраля и, очевидно, начал читать его сразу же, потому что спустя два месяца, 29 апреля, он сообщил Р. Лоуту следующее: «И Замечания, которые Вы, Сэр, предложили Публике по такого рода ошибкам могут внести значительный вклад в улучшение нашего Языка с точки зрения правильности» («And the Remarks which You, Sir, have offered to the Public on errors of that kind may greatly contribute to the improvement of our Language in point of accuracy»).
Здесь Меррик ссылается на критику Р. Лоута в отношении грамматических ошибок широко известных авторов, и, судя по этому комментарию, именно это понравилось читателям «Грамматики».
Р. Лоут ответил на просьбу Меррика и написал комментарий к переводу псалмов, который занимает более ста страниц. Большая часть их посвящена вопросам перевода, но есть и несколько замечаний по поводу языка. Р. Лоут критикует Меррика за использование «thou wert» в индикативе, «thy» вместо «thine» перед словами, начинающимися с гласного, «fly» вместо «flee», «sate» вместо «sitten» в форме причастия прошедшего времени (в некоторых случаях он даже предлагает целую систему аргументации в пользу своего варианта). Меррик в ответ критикует некоторые темы, поднятые Р. Лоутом в своей «Грамматике». До сегодняшнего дня сохранилось только упоминание о том, что Меррик также отправил Р. Лоуту письмо, в котором предлагал список грамматических ошибок, выписанных из книги «Dr. Birch’s Life of Tillotson, 2d Edition», опубликованной в 1753 году. К сожалению, письмо Меррика опоздало, и его предложения не были учтены во втором издании «Грамматики».
Р. Лоут дает такой комментарий по поводу использования формы «wert»:
Ps. 3. 1. 15. wert. I take this to be properly the Subjunctive Mode of the Verb, & not the Indicative; according to the Analogy of formation, I was Thou wast – if I were, if Thou wert. I know You may defend yourself by the greatest Authorities; nevertheless I am fully perswaded it is wrong. (f.11)
Это пояснение четко соотносится с одним из его примечаний в «Грамматике». В примечании по поводу «thou wert» в рамках парадигмы условного наклонения глагола «to be» он приводит ошибки таких великих писателей, как Милтон, Драйден и др. Далее он продолжает:
Shall we in deference to these great authorities allow wert to be the same with wast, and common to the Indicative and Subjunctive Mode? Or rather abide by the practice of our best antient writers; the propriety of the language, which requires, as far as may be, distinct forms for different Modes; and the analogy of formation in each Mode; I was, Thou wast, I were, Thou wert? All which conspire to make wert peculiar to the Subjunctive Mode.
Следует ли нам в отличие от этих великих авторитетов унифицировать формы «wert» и «wast» в Индикативе и Условном Наклонении? Или придерживаться примеров наших лучших древних авторов, языковых правил, которые требуют, чтобы. Насколько это было возможно, формы в разных Наклонениях отличались, и сохранялась аналогия образования форм внутри Наклонений: I was, Thou wast, I were, Thou wert? Все это заставляет признать форму «wert» специфической для Условного Наклонения.
Несмотря на возражения Меррика, Р. Лоут, оставаясь прескриптивистом, не мог допустить, чтобы традиция начала преобладать над правилом. В письме Миррику от 4 мая он поясняет это еще раз, подкрепляя свое размышление метафорой о нации, которая противостоит захватчикам:
The respective pretensions of Custom & Propriety can never be settled to general satisfaction. I, in my capacity of [gramm]arian, am natura[lly ...] & observing what [...]mars has made in our [...] am determin’d to repell the invasions of ye. enemy to the utmost of my power, & to give no quarter to any of their straglers that shall fall into my hands. I look upon myself, as in Duty bound to abide by these Principles. At ye. same time, I don’t expect, that Authors of any kind, & especially You Poets, will once in twenty times regard what I say. But seriously, I am in my conscience persuaded, notwithstanding all the authorities that you can produce to justify it, that Thou wert in the Indicative is an Absolute Solecism: that have sate is one of those many Corruptions of the same kind, which disgrace our Language, & ought to be banished with infamy: that fly for fugere is an abuse, wch. perhaps we must tolerate only because we can’t get rid of it
В переводе псалмов Меррика Р. Лоут постоянно исправляет «thy» на «thine» в случаях, когда следующее слово начинается с гласной, например: «hine aid», «thine arm», «thine ear», «thine imparted», «thine eye», «thine own», «thine image». «Thine», по мнению Р. Лоута, здесь более предпочтительно, т.к. помогает избежать сложностей в произношении. В своей «Грамматике» он по этому поводу указывает, что формы «mine» и «thine» «иногда также [используются] вместо «my», «thy», если следующее за ними Существительное начинается с гласного» («sometimes also [used] instead of my, thy, when the Noun following them begins with a vowel»). В письме к Меррику он предлагает более пространное объяснение:
Ps. 35. 1. 14, – I have a few objections here, not very material; but I give you all that occurs to me. I don’t quite like pressing the open vowels hurt me in Thy Angel, the [sic] arm. (By ye. way, I cannot conceive what objection you can have to thine, mine; they not only prevent open Vowels, but being a little antiquated help to raise the language above the Vulgar: our Translators in ye’. Bible, I believe, always use them; even before an aspirate, as thine hand, thine house &c).
Дискуссия с Мерриком настолько затянулась по этому вопросы, что Р. Лоут даже прибег к помощи своего друга Дж. Спенса и формулирует правило:
[Ps. 128] 1. 21 ‘ Thine aged eyes’, by all means. I have consulted Mr. Spence, who is now with me, upon this point in many instances: he is quite of my opinion, that mine, thine should generally be used before a vowel[.] Pray try this line of Milton, & see if You can bear it in the other form: ‘Mine ear shall not be slow, mine eye not shut.’
Еще одним дискуссионным вопросом в обсуждении перевода псалмов Меррика является возможность использования прилагательных типа «heavenly», «early», «godly» в качестве наречий.
В «Грамматике» Р. Лоут касается этого вопроса в самом конце главы «Прилагательные»: «Прилагательные иногда используются в роли Наречий; это неправильно и не соответствует природе английского языка» («Adjectives are sometimes employed as Adverbs; improperly, and not agreeably to the Genius of the English Language»). Здесь грамматист приводит примеры из Драйдена, Кларендона, Свифта, Попа и Библии. Однако в процессе дискуссии с Мерриком, Р. Лоут пересматривает свою позицию и признает, что некоторые прилагательные, действительно обладают двойственной природой, что находит свое отражение в небольшом комментарии об «Окончании ly» в издании 1763 года.
Критика перевода Р. Лоута, безусловно, вызвала реакцию Меррика. И в течение трех лет они оживленно переписывались на эту тему, попутно обсуждая более общий вопрос о вечной антиномии правила и традиции. Сама постановка этого вопроса, а также тот факт, что Р. Лоут и Меррик находились здесь на противоположных позициях (Меррик выступал за уважение к традиции, а Р. Лоут – к правилу) отражает общую дилемму грамматистов в XVIII веке. В соответствии с идеями Дж. Локка, выраженными в «Опыте о человеческом разумении» («An Essay concerning Human Understanding», 1689), «лучшие писатели» часто автоматически считались и носителями стандарта правильной речи. Эта идея, например, находит отражение в том, что многие словари в качестве иллюстраций к словарным статьям берут фрагменты произведений художественной литературы. Р. Лоут, однако, допускал авторитет лучших авторов только в отношении мертвых языков, но никак не живых, как он упоминал в письме к Меррику от 28 октября 1782 г.
С современной точки зрения, эти полярные позиции могут быть опять же поняты как выбор между дескриптивным и прескриптивнм подходом. С этой точки зрения, позиций Меррика, защищавшего значение традиции употребления, более близка современной лингвистике. Однако Р. Лоут не был столь категоричен. Прежде всего, он проводил различие между мертвыми языками (например, латинский) и живыми (например, английский). Его целью было создание именно английской грамматики, т.к. он чувствовал в себе способность сформулировать ее основные принципы.
Заключение
В грамматиках конца XVII – начала XVIII веков появляются первые предпосылки к исследованию частей речи с точки зрения выполняемых ими функций в составе предложения.
Несмотря на разночтения в вопросе определений частей речи и их количества, речь всегда шла об одном и том же наборе грамматических единиц. Споры касались лишь места в системе, главным образом, таких частей речи как артикль, причастие.
«Грамматика» Р. Лоута и он сам часто подвергались критике из-за недооценки того, что именно сделал Р. Лоут, и того, какие именно цели он ставил перед своей грамматикой.
Новаторство грамматики Р. Лоута состояло в следующем:
введение принципа нормативистики – ориентация на выработку правил устной и письменной речи;
практическая ориентация труда – «Грамматика» ставила своей целью не теоретическое описание явлений языка, а руководство для желающих говорить и писать правильно.
Влияние грамматики Р. Лоута на английский язык, прежде всего, выразилось в том, что все его утверждения и даже предположения на долгое время были восприняты как декларативные. Практически из его сочинения изъяли рекомендательный характер, сделав все выработанные им правила обязательными для соблюдения говорящими на английском языке.
Часто Р. Лоута представляют просто как авторитарного епископа, чьей главной целью было введение языковых правил (иногда даже указывают, что эти правила он выбирал по принципу личного предпочтения). Кроме того, его обвиняют в неприемлемых в современной лингвистике подходах к языку.
Также часто указывается, что Р. Лоут является прескриптивистом, т.е. стремящимся насадить неестественные и неудобные правила, в то время как главной целью написания его «Грамматики» изначально была помощь своему старшему сыну в овладении системой грамматической терминологии.
«Грамматика» Р. Лоута в значительной степени пострадала от того, что долгое время ее пытались рассмотреть исключительно в рамках парадигмы «прескриптивизм – дескриптивизм».
Влияние Р. Лоута на другие грамматики очевидно, если проследить, сколько раз он цитируется в последующих работах. Любопытно, что по мере цитирования его правила делались другими авторами все более и более жесткими.
Большинство правил, приписываемых Р. Лоуту, действительно, были сформулированы им, а затем были распространены другими грамматичстами, среди которых ведущую роль сыграл Линдли Маррей.
Однако жесткое разграничение правила и ошибки в «Грамматике» Р. Лоута не всегда принадлежит только ему. Например, использование форм претерита и причастия прошедшего времени дано им в соответствии с «Гермесом» Харриса. Он указывает, что нежелательно разделять предлог с зависимым словом, и в этом он спорит с работой Драйдена, которую он, безусловно, читал, т.к. она была в его личной библиотеке. Описание использования формулы «you was», скорее всего, также продиктовано временем, т.к. сходные размышления содержатся в «Грамматике» Джозефа Пристли, опубликованной практически тогда же – в 1761 г.
Несмотря на то, что Р. Лоута иногда делают чуть ли не иконой прескриптивизма, следует отметить, что в своем подходе к языку он выбирал как раз противоположное направление: он, действительно, анализировал факты речи, и уже на основе анализа выводил рекомендательные правила по улучшению английского языка.
Список использованной литературы
Александрова О.В., Комова ТА. Современный английский язык: Морфология и синтаксис. Учебное пособие на английском языке. М.: Изд-во МГУ, 1998. 208 с.
Амирова Т.А., Олъховиков Б.А., Рождественский Ю.В. Очерки по истории лингвистики. -М.: Главная редакция Восточной литературы, 1975. 559 с.
Античные теории языка и стиля / Под общей редакцией О.М. Фрейденберг. M.-Л: ОГИЗ, 1936. 341 с.
Арно А., Лансло К. Грамматика общая и рациональная Пор-Рояля (1660). М.: Прогресс, 1990. 270 с.
Березин Ф.М. История лингвистических учений. М.: Высшая школа, 1984. 319 с.
Гуреев В.А. Учение о частях речи в английской грамматической традиции (XIX-XX вв.). М.: Международный университет (в Москве), 2000. 241 с.
Есперсен О. Философия грамматики. М.: Изд-во иностранной литературы, 1958. 404 с.
Зернов Б.Е. Взаимодействие частей речи в английском языке. Статико-динамический аспект. Л.: ЛГУ, 1986. 126 с.
Иванова И.П., Бурлакова В.В., Почепцов Г.Г. Теоретическая грамматика современного английского языка. М.: Высшая школа, 1981. 285 с.
Иофик Л.И., Чахоян Л.П. Хрестоматия по теоретической грамматике английского языка. Л., 1972.
История лингвистических учений: Древний мир / под ред. А.В. Десницкой и С.Д. Кацнельсона. Л.: Наука, 1980.
Локк Дж. Избранные философские произведения: в двух томах. Т. I. М.: Наука, 1960. 560 с.
Милль Дж. О свободе // Наука и жизнь. 1993. № 11. С. 10-15.
Олъховиков Б.А. Теория языка и вид грамматического описания в истории языкознания. М.: Наука, Главная редакция Восточной литературы, 1985. 279 с.
Плоткин В.Я. Строй английского языка. М.: Высшая школа, 1989. 238 с.
Райбекас А.Я. Вещь, свойство, отношение как философские категории. Томск: Изд-во Томского университета, 1977. 242 с.
Расторгуева Т.А. Очерки по исторической грамматике английского языка. М.: Высшая школа, 1989. 160 с.
Сахарова Н.С. Развитие английской грамматической традиции в XVII-XVIII вв. (на примере категории вида и времени) // Вестник ОГУ. 2004. № 11. С. 130-136.
Соловьева Л.H. Из истории создания нормативно-описательной грамматики английского языка // Исследования по английской филологии. Л.: ЛГУ, 1958. С. 85-98.
Степанов Ю.С. Пор-Рояль в европейской культуре. Вступит, статья к «Грамматике общей и рациональной Пор-Рояля». М.: Прогресс, 1990. С. 55-66.
Теоретическая грамматика английского языка / под ред. проф. В.В. Бурлакова. Л.: Наука, 1983. 254 с.
Ярцева В.Н. Историческая морфология английского языка. М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1960. 194 с.
Ярцева В.Н. Исторический синтаксис английского языка. М.; Л.: Изд- во АН СССР, 1961. 308 с.
Ярцева В.Н. Развитие национального литературного языка. М., 1969.
Источники на иностранных языках
Aarsleff Н. The study of language in England, 1780-1860. Princeton (N.Y.), Princeton University Press, 1967. 279 p.
Aitchison J. Language change: progress or decay? London: Fontana, 1981.
An English grammar, for the use of schools. Dublin: Commissioners of National Education, 1842. 178 p.
Ash J. Grammatical institutes. London: E. & C.Dilly, 1793. 171 p.
Barnett P.A. The New Morell. A grammar of the English language. London: Allman and Son, 1893. 256 p.
Baugh A.C., Cable Th. A History of the English Language. Ldn. : Routledge, 2002. 447 p.
Bloomfield M.W. A Linguistic Introduction to the History of English. New York, 1965.
Bradley F.H. The principles of logic. 2. Oxford University Press, London: Geoffrey Cumberlege, 1950. 388 p.
Brightland J. A grammar of the English tongue with the arts of logic, rhetoric, poetry, and also useful notes giving the grounds and reason of grammar in general. London, 1714. 264 p.
Brown Goold. The grammar of English grammars with an introduction historical and critical. 10* edn, (1* edn. 1851). New York: William Wood &Co., 1869. 1071 p.
Browne R. The English school reformed. Menston, The Scolar Press Limited, 1969. 112 p.
Buchanan J. The British Grammar 1762. Menston, 1968.
Bullokar W. Pamphlet for grammar. The University of Leeds, School of English, 1980. 131 p.
Burnet J. On the origin and progress of language. Menston, The Scolar Press Limited, 1967. 490 p.
Butler Ch.S. Systemic Linguistics. Theory and application. London: Batsford Academic and Educational, 1985. 259 p.
Chapman Don. The Eighteenth-Century Grammarians as Language experts // Grammars, Grammarians and Grammar. Berlin: Mouton de Gruyter, 2008.
Coleridge S.T. Logic // The collected works of Samuel Taylor Coleridge. Princeton University Press, 1981. 418 p.
Conklin B.Y. A complete graded course in English grammar and composition. New York: American book co., 1888. 296 p.
Cooper C. The English teacher or the discovery of the art of teaching and learning the English tongue. Lund, Gleerup; Copenhagen, Munksguard, 1953. 120 p.
Dalgarno G. Ars signorum, vulgo character universalis et lingua philosophica. Londini, 1661. 127 p.
Devis E. The accidence; or, first rudiments of English grammar. Designed for the use of young ladies. 15* edn. London: Law and Gilbert, 1814. 140 p.
Doherty H. An introduction to English grammar, on universal principles. London, 1841. 240 p.
Donatus A. Ars grammatica. Grammatici Latini. Bd. 1-4. Hrsg. von H.Keil. Leipzig, 1864.
Earle J. The philology of the English tongue. Oxford: Clarendon Press, 1892. 744 p.
Gill A. Alexander Gill’s Logonomia Anglica 1619. Stockholm, 1972.
Gill A. Logonomia Anglica. Londini, 1621. Strassburg, 1903. 228 p.
Görlach M. Eighteenth-century English. Heidelberg: C. Winter, 2001.
Green Т.Н. Prolegomena to ethics. Oxford: Clarendon press, 1884. 427 p
Greenwood J. An essay towards a practical English grammar. Menston, The Scolar Press limited, 1968. 310 p.
Greenwood J. London, 1750. 70 p.
Harris J. Hermes, or a philosophical inquiry concerning language and universal grammar. London: Nourse, 1771. 442 p.
Hazlitt W. A new and improved grammar of the English tongue.London, 1931. 293 p.
Hort W.J. An introduction to English grammar. London: Longman, Hurst, Rees, Orme and Brown, 1822. 219 p.
Hume A. Of the orthographic and congruitie of the Britan tongue. London: Oxford university press, 1925. 40 p.
Jespersen O. Language its Nature, Development and Origin. Great Britain, 1921.
Johnson R. Grammatical commentaries. London, 1706. 408 p.
Jonson B. The English grammar // The works of Ben Jonson. In 6 volumes. London: Walthoe, a.o., 1716-1717, vol. 6. 414 p.
Lane A. A key to the art of letters. A collection of facsimile reprints, by R.C. Alston, № 171, Menston, The Scolar Press limited, 1979. 112 p.
Lewis W.G. A grammar of the English language. London, 1821. 216 p.
Lily W. A short introduction of grammar. London, 1540. New York, 1945. 60 p.
Lowth R. A short introduction to English grammar: with critical notes. A new edition, corrected. London, 1795. 218 p.
Maittaire M. The English grammar: A collection of facsimile reprints, by R.C. Alston, № 6, Menston, The Scolar Press limited, 1967. 272 p.
Michael I. English grammatical categories and the tradition to 1800. London: Cambridge University Press, 1970. 662 p.
Michael I. The teaching of English: From the sixteenth century to 1870. Cambridge: Cambridge University Press, 1987. 634 p.
Miege G. The great French dictionary. London, 1688.
Mill J. Analysis of the phenomena of the human mind. Oxford: Oxford University Press, 2011.
Milroy J. and L. Authority in Language: investigating standard English (3rd ed). London: Routledge, 1991.
Percy Carol E. The Art of Grammar in the Age of Sensibility. Frankfurt am Main: Peter Lang, 2003.
Pickbourn J. A Dissertation on the English verb 1789. Menston, 1968.
Poldauf I. On the history of some problems of English Grammar before 1800. Praha, 1948.
Pullum G.K. Lowth's grammar: a re-evaluation. Linguistics. 137. P. 63-78.
Stewart D. The works of Dugald Stewart. In seven volumes. Cambridge: Hilhard and Brown, 1829. Vol.4. Philosophical essays. 424 p.
Sweet H. Collected papers. Oxford, 1913.
Tieken-Boon van Ostade I. The Bishop’s Grammar: Robert Lowth and the Rise of Prescriptivism. Oxford: Oxford University Press, 2011.
Vorlat E. The Development of English Grammatical theory 1586-1737. Leuven university press, 1975.
Ward W. An Essay on English Grammar 1765. Menston, 1965.
Wharton J. The English grammar: or, the institution of letters, syllables, and words in the English tongue. A collection of facsimile reprints, by R.C.Alston, № 241, Menston, The Scolar Press limited, 1970. 109 p.
Wilkins J. An essay towards a real character, and a philosophical language. London, 1668. 454 p.
Yarborough M. C. John Home Tooke. New York: Columbia University Press, 1926. 201 p.
переведено
7