Социальные права человека и гражданина в контексте теории социального государства.

СОДЕРЖАНИЕ:
Введение 3
1. Понятие социального государства и социальных прав человека 4
1.1. Понятие социального государства 4
1.2. Характеристика социальных прав человека и гражданина 11
2. Реализация, проблемы и перспективы развития социальных прав человека и гражданина в социальном государстве 16
2.1. Реализация социальных прав человека в социальном государстве 16
2.2. Проблемы и перспективы развития социальных прав человека и гражданина 19
Заключение 26
Библиографический список 28

Государство, со своей стороны, поддерживало и поощряло развитие социальных служб независимо от форм собственности (ч. 4 ст. 4 Закона).Закон о социальном обслуживании 2015 г. не упоминает напрямую ни о муниципальных образованиях, ни о муниципальных учреждениях. Однако согласно ст. 5 в систему социального обслуживания помимо государственных включаются негосударственные организации. Данное законодательное положение может быть истолковано двояко, как допуская (буквальное толкование), так и запрещая (расширительное толкование) создание муниципальных учреждений социального обслуживания.В результате реализации концепции реформы юридическое положение муниципальных образований, лишенных «собственной» компетенции в сфере социальной поддержки и социального обслуживания, не соответствует их фактическому положению как ключевых ее участников. Объем реально осуществляемых ими полномочий по социальной защите отдельных категорий граждан остается весьма значительным.Правовые институты делегирования государственных полномочий и добровольного исполнения полномочий, используемые, по сути, для возвращения на местный уровень большинства традиционно осуществляемых социальных функций, оказались низведенными до значения «простых» юридико-технических средств, не получив собственного функционального наполнения: устойчивость практики делегирования отдельных государственных полномочий по социальной поддержке и социальному обслуживанию заставляет сомневаться в их государственном характере, высокая социальная значимость добровольно исполняемых полномочий - в действительной добровольности их принятия муниципальными образованиями. Однако решить с их использованием проблему финансовой обеспеченности социальных обязательств, вопреки ожиданиям, не удалось. Свидетельство тому - постепенное (по мере обнаружения пробелов в системе распределения социальных полномочий и стремления регионов уклониться от финансирования обязательств, неизбежно, вне зависимости от делегирования, исполняемых на муниципальном уровне) распространение института добровольного (точнее, добровольно-принудительного) исполнения полномочий, а вместе с этим и усугубление проблемы их финансирования в условиях нищенского состояния местных бюджетов.Не обеспечив баланс между социальными полномочиями и финансовыми ресурсами на их осуществление, реформа привела к весьма плачевным для местного самоуправления результатам. Но, главное, опора на традиционное для России позитивистское правопонимание (в его наиболее грубом выражении), «сокрывшее» за правовыми средствами, лишенными собственного функционального наполнения, фактическое положение муниципальных образований, не позволяет понять действительную социальную ценностьместного самоуправления, формирует отрицательный имидж муниципальной власти как не способной выполнить традиционные для нее функции без финансовой помощи государства. Это, в свою очередь, укрепляет у граждан апатию к делам местного сообщества, препятствует возникновению стимулов к их ответственному и заинтересованному поведению при решении проблем собственного жизнеобеспечения. Процесс девальвации идеи местного самоуправления углубляется, приобретая все более опасные масштабы.Не принесшее ожидаемого эффекта использование институтов делегирования государственных и принятия добровольно исполняемых полномочий, оказавшихся при этом низведенными до значения юридико-технических средств, с одной стороны, и углубление кризиса идеи местного самоуправления, «искусственно» вытесняемого «на второй план» из сферы социальной защиты отдельных категорий граждан вопреки его традиционно социальному предназначению, с другой, свидетельствуют о неприменимости концепции реформы разграничения полномочий к рассматриваемой сфере, заставляя в целом задуматься о ее обоснованности. Финансовое обеспечение, безусловно, необходимое, но производное по своему характеру условие, не может предопределять компетенцию, задаваемую организационно-функциональными возможностями и предназначением ее носителей.Впрочем, выстраивавшаяся в период реформы система межбюджетных отношений, базовым элементом которой и стал механизм разграничения полномочий, основанный на приоритете финансовой обеспеченности перед функциональным предназначением их носителей, изначально в качестве первоочередной преследовала иную, нежели гарантированное финансирование обязательств публичной власти, цель.Очевидно, переложение социальной нагрузки с муниципального на преимущественно региональный уровень не создает само по себе необходимых гарантий ее финансирования: финансовая состоятельность субъектов Российской Федерации вызывает не меньше сомнений, чем финансовая состоятельность муниципальных образований. Возникновение таких гарантий связывается с формированием нового механизма межбюджетного финансирования, основанного на централизации финансовых ресурсов с их дальнейшим перераспределением между субъектами Российской Федерации, а последними - между муниципальными образованиями. В рамках этого механизма неизбежным источником финансирования расходных обязательств и регионов, и муниципалитетов становятся межбюджетные трансферты из бюджета «вышестоящего» уровня.Созданный таким образом механизм межбюджетного финансирования стал инструментом реализации государством, воспользовавшимся благоприятной для него финансовой обстановкой, политики централизации системы публичной, государственной и муниципальной, власти. Получившая общественную поддержку идея государственного финансового обеспечения социальных обязательств «позволила» посредством использования института делегирования встроить местное самоуправление в систему публичной власти на началах административной и финансовой подчиненности, а дополняющего его института добровольного исполнения полномочий - создать видимость свободы компетенционного усмотрения муниципальных образований, сняв с государства ответственность за выполнение ряда социальных обязательств.Проводимая через различные, в т.ч. социальное, направления деятельности политика централизации - яркое свидетельство очередной попытки государства преодолеть искаженно понимаемый им конституционный принцип самостоятельности местного самоуправления (ст. ст. 3, 12 Конституции России). На протяжении двадцати лет, с момента признания местного самоуправления в России и вплоть до сегодняшнего дня, в реализации данного принципа государство усматривает угрозу утраты управляемости отдельными частями территории, возникновения дисбаланса в системе публичного управления жизненно важными сферами деятельности, а также (или прежде всего?!) неозвучиваемую, но четко прослеживаемую на практике фобию утраты им возможностей прямого, основанного на административном воздействии влияния на муниципальную власть.С учетом сказанного конституционное провозглашение России социальным государством не влечет концентрации социальных полномочий исключительно в руках государства, а ставит вопрос о реализации единой социальной политики с использованием функционально-организационных ресурсов как государственной, так и муниципальной власти, традиционно осуществляющей социальные функции.С внедрением современных технологий, деперсонализирующих общение гражданина с публичной властью, обеспечивающих удаленный доступ к получению публичных услуг (организации их получения), необходимость индивидуализации при оказании помощи гражданам, оказавшимся в сложной жизненной ситуации, не способных в силу возраста, болезни, особого социального состояния и т.п. самостоятельно позаботиться о себе, не утрачивается. Такую индивидуализацию мер социальной защиты обеспечивают именно муниципалитеты на началах единства правового регулирования с учетом совокупности жизненных обстоятельств, в которых оказались нуждающиеся в помощи лица, региональных и местных особенностей социально-экономического развития, определяющих в конечном счете объем и характер потребностей граждан и возможности власти по оказанию помощи в их удовлетворении. Это, в свою очередь, ставит вопрос о «возвращении» муниципальным образованиям «собственной» компетенции в сфере социальной защиты отдельных категорий граждан и сведении к разумному минимуму объема делегированных и добровольно исполняемых полномочий при соблюдении первичности принципа субсидиарности. Давно назревшая проблема финансового обеспечения компетенции, а если точнее - проблема финансовой состоятельности муниципальных образований, нуждается в разрешении.ЗаключениеВ завершении работы необходимо отметить следующее. Реализованная в сфере социальной защиты отдельных категорий граждан концепция по разграничению полномочий, построенная на основе приоритета финансовой обеспеченности полномочий перед их функциональным предназначением, оказалась несостоятельной. Юридическое положение муниципальных образований, лишенных «собственной» компетенции в сфере социальной поддержки и социального обслуживания, не соответствует их фактическому положению как ключевых ее участников. Использовавшиеся для «возвращения» местному самоуправлению традиционных полномочий институты делегирования государственных и принятия добровольно исполняемых полномочий оказались низведенными до значения юридико-технических средств, так и не решив проблемы гарантированного финансового обеспечения. «Сокрытое» за указанными правовыми институтами фактическое положение муниципальных образований «скрывает» и действительную социальную ценность местного самоуправления, что в конечном счете приводит к углублению процесса девальвации его идеи.Финансовое обеспечение, безусловно, необходимое, но производное по своему характеру условие, не может предопределять компетенцию, задаваемую организационно-функциональными возможностями и предназначением ее носителей.конституционное провозглашение России социальным государством не влечет концентрации социальных полномочий исключительно в руках государства, а ставит вопрос о реализации единой социальной политики с использованием функционально-организационных ресурсов как государственной, так и муниципальной власти. Создание эффективной системы социальной поддержки и социального обслуживания отдельных категорий граждан, являющейся частью такой политики, невозможно без возвращения муниципальным образованиям, обеспечивающим индивидуализацию мер социальной защиты нуждающимся в помощи лицам, «собственной»компетенции в данной сфере. Проблема же финансового обеспечения, производная от компетенции, но имеющая самостоятельное значение, нуждается и в самостоятельном осмыслении и разрешении.В той степени, в какой социальная составляющая способствует сохранению и укреплению солидарного начала в общественной жизни, «восстановлению» коллективной самоидентификации, признание муниципальных образований ключевыми участниками системы социальной защиты отдельных категорий граждан способно оказать благотворное влияние на состояние местного самоуправления. Эффективное же функционирование такой системы позволит создать основу для возврата постепенно утрачиваемого доверия к местной власти, сделав тем самым первый шаг и на пути возврата доверия к публичной власти в целом.Библиографический списокКонституция РФ (принята всенародным голосованием 12.12.1993) (с учетом поправок, внесенных Законами РФ о поправках к Конституции РФ от 30.12.2008 N 6-ФКЗ, от 30.12.2008 N 7-ФКЗ, от 05.02.2014 N 2-ФКЗ).Федеральный закон от 06.10.2003 N 131-ФЗ «Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации» // Российская газета, N 202, 08.10.2003.Федеральный конституционный закон от 17 декабря 1997 г. N 2-ФКЗ «О Правительстве Российской Федерации» // Собрание законодательства Российской Федерации. 1997. N 51. Ст. 5712.Постановление Правительства РФ от 19.06.2012 N 610 «Об утверждении Положения о Министерстве труда и социальной защиты Российской Федерации» // Собрание законодательства РФ, 25.06.2012, N 26, ст. 3528.Указ Президента Российской Федерации от 7 мая 2012 г. «О мероприятиях по реализации государственной социальной политики» // Российская газета. N 102. 09.05.2012.Постановления Конституционного Суда РФ от 27 февраля 2012 года N 3-П // Российская газета, N 58, 16.03.2012.Определение от 5 марта 2013 года N 376-О-П // Российская газета, N 118, 01.07.2013.Алейников Б.Н. Социальное государство и собственность // Государство и право. 2013. N 1.Арановский К.В., Князев С.Д., Хохлов Е.Б. О правах человека и социальных правах // Сравнительное конституционное обозрение. 2014. N 4. Булавин С.П. Система гарантий законности в условиях формирования правового государства // История государства и права. 2010. N 6. Гафуров З.Ш. Социально-правовое государство: причины возникновения, объективные основы, противоречивая сущность // Государство и право. 2013. N 4.Гиляров Е.М. Теория государства и права: Учеб. пособие. М.: МИФИ, 2013.Грачев Н.И. Государственный суверенитет и формы территориальной организации современного государства: основные закономерности и тенденции развития: Моногр. М., 2013. Демидов В.Н. Деятельность конституционных (уставных) судов субъектов Российской Федерации по реализации принципа социального государства // Российская юстиция. 2015. N 8. Зорькин В.Д. Социальное государство в России: проблемы реализации // Сравнительное конституционное обозрение. 2013. N 1. Зорькин В.Д. Права человека в контексте глобальной юриспруденции // Журнал конституционного правосудия. 2013. N 2.Куренной А.М. Осознает ли государство реальную необходимость эффективного правового регулирования в сфере социальной политики? // Трудовое право в России и за рубежом. 2014. N 4. Макуев Р.Х. Проблемы модернизации системы социального управления Российской Федерации // Государство и право. 2015. N 1. С. 6.Михалева Н.А. Конституции и уставы субъектов Российской Федерации (сравнительно-правовое исследование). М.: Юркомпани, 2010. Умнова И. А., Алешкова И. А. Конституционное право РФ. М: Юрайт, 2014. Чиркин В.Е. Конституция и социальное государство: юридические и фактические индикаторы // Журнал российского права. 2013. N 12.Чиркин В.Е. Социальное государство: юридические индикаторы // Российский юридический журнал. 2013. N 4.Шахрай С.М. О Конституции: Основной закон как инструмент правовых и социально-политических преобразований. М.: Наука, 2015.Шелудякова Т.В. Понятие и признаки социальной политики государства в России и зарубежных странах // Государственная власть и местное самоуправление. 2015. N 2.